«Не наше дело наказывать»

Елена Мазаева — жена священника. Отец Андрей сам приводит жену на встречу. В городе у нее может закружиться голова или еще что случиться. Когда он уходит, она говорит: моя любовь. В семье старших Мазаевых трое детей: Екатерина, Татьяна и Борис. У всех есть дети, и их, к счастью бабушки и дедушки, много.

— Мне кажется, что бабушкой быть очень здорово. Знай себе балуй внуков. У вас так?

— Один батюшка сказал однажды, что внуки — это радость без ответственности. За воспитание несут ответственность родители, а бабушкам можно просто баловать. Кроме того, я уверена, что воспитывать человека нужно до 14 лет. Примерно в это время твой сын или дочь становятся самостоятельными и нужно признать их взрослыми. Иногда это сложно сделать, поэтому часто и говорят, что плох тот родитель, который не прокормил ребенка до пенсии. 14 лет — это тот возраст, когда детей нужно отпустить от себя. Перестроить всю систему общения, поменять диалог.

Я хочу сказать, что мы никогда не были «подавляющими» родителями. В приоритете была свобода, предполагающая возможность самостоятельного выбора для каждого из детей.

— В 14 лет так-то страшно отпускать… Куда он пойдет?

— Отпускать в 14 лет уже поздно, это нужно делать до этого возраста. Подростки ценят доверие. Они ценят, когда к ним относятся не как к детям. Я вообще бы предложила забыть слово «ребенок». Только очень взрослого человека можно называть ребенком. Я сейчас могу уже позволить себе назвать ребенком моего сыночка 33-летнего.

Подростковый возраст изумительный. Человек в него входит маленьким в 10 лет, а выходит уже взрослым. Происходит огромный переворот, поэтому надо успеть вовремя признать его взрослым. Жить в это время очень трудно. Взрослые часто об этом забывают. Я помню, как мне было тяжело, поэтому, наверное, и захотела потом работать с подростками.

— Где вы работали с подростками?

— Я — мать-основательница подростково-молодежного клуба «Богатырская застава». Начинали мы работать с детьми еще в Ладве. При местном приходе, где служил батюшка, в 2000 году мы организовали первый лагерь. Потом я передала управление «Богатырской заставой» сыну Борису. Он с 17 лет работает педагогом.

У нас была театральная и хоровая студии (последней руководила моя дочь Катя), походы и игры. Мы могли собрать ребят пострелять из воздушки, сидели вместе у костра, пели песни. В наших спектаклях принимало участие 30-40 человек. Нам хотелось увлечь детей интересным делом, подружить их между собой, поэтому мы не разделяли: мальчики — выпиливание, а девочки — шитье. Старались взаимодействовать с подростками через то, что для них значимо.

Все наши ребята прошли через систему коллективной творческой деятельности. Мы экспериментировали — вышел нормальный коммунарский лагерь, только православный.

— Вы не хотели, чтобы Борис пошел в семинарию, например?

— Очень рада, что сын выбрал педагогику. Мужской педагогики сейчас очень не хватает. Мужчин должны растить мужчины.

— У вас десять внуков. Это много!

— Разве это много? Когда я гуляла с внуками, на площадке познакомилась с одной мамочкой. Оказалось, что у ее родителей 36 внуков. Вот это большая семья!

— Как вы взаимодействуете с внуками?

— Старшему внуку Андрюшке летом исполнится 12 лет. Как-то перед Новым годом он и его семилетний брат Саша пошли меня встречать, чтобы помочь донести тяжелые сумки. Подходим с ними к переходу через дорогу, и вдруг Андрюшка говорит: «Бабушка, дай руку! Сейчас дорогу будем переходить!» То есть он в общении со мной уже поменял роли: я стала маленькой, а он — взрослым человеком. Раньше я ему руку предлагала.

Внуки считают своим делом обо мне заботиться и развлекать меня. Андрюша любит геометрию, и, когда я прихожу в гости, показывает мне свои тетрадки. Он знает, что я тоже люблю геометрию и вообще математику. Я оканчивала наш физмат в свое время. Все они знают, что у меня проблемы со слухом, поэтому уже привыкли кричать мне, если что, в нужное ухо. С внуками мы всё время играем.

 

 

— Во что вы играете?

— «Бабушка, ты будешь королева, а Анюта — принцесса. Андрюшка отбивается от врагов — Анюта готовится к балу». Часто играем в «съедобное-несъедобное». Про игры внучат можно много рассказывать. Я очень дорожу тем, что они меня берут в свою игру. Неизменный восторг вызывает игра в рыбака и рыбку. Она появилась от моего увлечения: вязание крючком шалей. Крючок и сеть (шаль) — это же инструменты рыбака. Сначала выясняем, кто из них какая рыбка: кто окунь, а кто золотая рыбка, а бывает, и рыба-кит. Рыбак трижды повторяет: «Ловись, рыбка, большая и маленькая!», а потом начинает ловить. Но крючком этих ловких и быстрых рыбок поймать не так-то просто, а вот в сеть можно сразу и парочку поймать! К всеобщему восторгу! Такая простая, но очень веселая игра!

Чуть постарше ребятки сами придумывают игры, не отказываясь от известных. «Бабушка, давай ты будешь моей доченькой!» — говорит трех-четырехлетняя внучка!.. А как-то раз я пришла, а внуки сообщили, что они играют в муравейник. И вот я стала «бабушкой — муравьем», жила в своей норке и следила, чтобы все муравьишки до прихода ночи возвращались домой, а если кто-то оставался на улице, он мог замерзнуть, мы организовывали спасательную экспедицию!

Праздники у нас шикарные. Я их обожаю. Мы всегда празднуем вместе дни рождения. Каждый раз устраиваем тематические встречи. Вот недавно мы все вместе искали кошку Кляксу. До этого придумывали квест по «Волшебнику Изумрудного города». Прекрасный праздник был в духе «Щелкунчика». Я лично готовила для Саши морской праздник — дети были парусниками и двигались от острова к острову. У Насти на дне рождения спасали единорожку. Я выросла в коммунарской среде, поэтому и у меня, и у детей, и у внуков хорошо работает фантазия.

— Колыбельные поете им на ночь?

— Мы вообще с ними любим петь. Когда-то я и в лагеря ездила с гитарой. Самые любимые колыбельные у малышей — это традиционные «баю-баюшки-баю…», «люли-люли-люленьки…». Фактически всё это — народное!

— Вы — бабушка, которая все время сидит с внуками?

— Нет, я довольно свободна сейчас. Это все из-за пандемии. Дети меня берегли, и поэтому я жила в изоляции от них. Я бесконечно люблю своих детей, обожаю, когда они собираются вместе. Все разные, но сильные. Я счастлива, что они дружат, помогают друг другу. Я мечтала об этом, всё время молилась об умножении любви в семье.

— Как вышло, что после физмата вы пришли в церковь?

— Это длинная история.

— А с мужем как познакомились?

— Мы вместе с ним в студенческие годы были в турклубе «Сампо». Андрей был студентом лесоинженерского факультета, направление — «машины и механизмы лесной промышленности». Говорят, что у него руки слесаря. Когда мы жили в Ладве, к батюшке всё время обращались по поводу ремонта машин. Он очень любит машинки, железки. Он очень добрый батюшка. До воцерковления муж работал слесарем на заводе «Строймеханизация». А я работала в детском саду.

Боря, младший, у нас родился в 1989 году, а в 1990-м мы пришли к вере. Тогда многие обращались к Богу, и нас тоже внезапно накрыло. В 1990 году мы отправились с детьми в первый раз в Оптину пустынь. Уезжали оттуда другими людьми — что-то вдруг резко изменилось, мир стал другим.

— Вы Льва Толстого, наверное, любите?

— Нет. Я люблю сказки, фэнтези, книги о подростках и для подростков. Любимые авторы — Владислав Крапивин, Тамара Крюкова, Диана Джонс, Фрэнсис Элиза Бёрнетт, Корнелия Функе и другие. Но среди любимых книг есть та, которую перечитываю часто — «Хроники Нарнии» Льюиса — это, пожалуй, самая христианская сказка.

— Не пишете сами сказки?

— У меня есть стихи про сказки.

«Я все-таки верю в сказки…
Ты думаешь зря, напрасно?!
Немного волшебной краски,
И видишь, что жизнь прекрасна!
И каждому есть в ней место:
Вам Золушки иль Бармалея?
Одно для девы-невесты,
Другое для псевдозлодея…
Бывает, что в сказке страшно…
Бывает и боль разлуки…
Но это не так уж важно,
Ведь там не бывает скуки!
Пусть кто-то меняет маски,
Но я свою не поменяю…
Я все-таки верю в сказки,
Хотя их сама сочиняю…»

Я ужасно стесняюсь своего творчества. Когда у меня стал пропадать слух, Бог дал мне на замену возможность сочинять стихи. Сейчас жена моего сына Кира взялась делать книжку.

К финалу беседы за Еленой приходит муж — отец Андрей.

— Не в каждой семье есть дедушки-священники. Как вас внуки воспринимают на работе?

— Как только во время службы открываются врата, они кричат: «Деда!» Все знают, что это мои внуки, поэтому реагируют спокойно.

— Какие у вас отношения с внуками?

— У нас серьезные отношения. Я вспоминаю своего отца, который собирал шестерых своих маленьких внуков, выстраивал их парами, и они шли с ним в лес. У каждого на шее была кружечка для ягод на веревочке. Всё было абсолютно всерьез. Если внуку исполнилось шесть лет, он брал его с собой на рыбалку. У меня для внуков остается очень мало времени. Но если оно есть, я могу с ними в футбол поиграть или в шашки.

— Повышаете на них голос?

— Бывает, но постоянно — нет. Крик дети вообще не воспринимают.

— Самое суровое наказание — это что?

— Это вообще не наше дело — наказывать.

 

Отец Андрей рассказывает, что периодически вместе с матушкой Еленой они ездят проведать детей в доме-интернате в Ладве. Поясняет, что слово «убогий» не уничижительное, а связано с близостью к Создателю. Елена в красках рассказывает, как дети повисают на батюшке, как они, да и мы все, нуждаемся во внимании к себе и добром слове.

---