«Чтобы мамуля рядом была»

Все чаще Петрозаводск сотрясают громкие уголовные дела. Не исключено, что некоторые из них закончатся реальным сроком. Чтобы понять, с чем могут столкнуться высокопоставленные фигуранты, журналисты «Республики» побывали в колонии-поселении.

…Последний год Татьяна из Кондопожского района отбывает наказание в женской колонии-поселении. В детстве она мечтала стать продавцом. Профессию освоила только в 31 год, но счастья это все равно не принесло. Шумные компании, пьяный угар, кража, 158-я статья УК РФ и, наконец, условный срок. Казалось бы, время остановиться, но Татьяна регулярно не отмечалась. Как следствие, после всех предупреждений условное наказание заменили реальным. Так в 43 года она оказалась за решеткой.

— Скажем так, на свободе я вела себя не лучшим образом. Воли много было, соблазнов. Когда сказали, что я отправляюсь в колонию, впечатление не из приятных. Сначала два месяца просидела в изоляторе. Там девочки меня подготовили, рассказали, как и что будет. Здесь у нас что-то вроде общежития, но зажатое. На работу нас возят, и я рада, что трудоустроена. Сейчас вот в отпуске, скоро опять на смену выходить. Обычная жизнь, — рассказывает Татьяна.

Огороженная, отдаленная территория. Небольшое двухэтажное здание, в котором 99 заключенных, в основном мужчины: они обитают на втором этаже, а женская колония-поселение — на первом. Здесь 25 человек, отбывающих наказания за преступления небольшой и средней тяжести. Это кражи, грабежи, неуплата алиментов, мошенничество и причинение смерти по неосторожности. В петрозаводской колонии-поселении обитают осужденные со всей республики.

Напротив административных кабинетов ШИЗО – штрафной изолятор. Он для нарушителей режима содержания. За двухлетнюю историю женской колонии таких было всего две. Попадают сюда за оскорбление сотрудников колонии, грубость, невыполнение законных требований. В ШИЗО есть только нары, раковина и унитаз. Территория у окна огорожена решеткой. За день человека выпускают на улицу всего на час.

— Морально здесь тяжело, — вздыхает Татьяна. — Для меня — потому что не вижу родных. Сестра может приехать, но дома больная мама, ее нельзя оставить одну. А вообще все равно пусть лучше так. Я ведь звоню каждые выходные, мы переписываемся, поддерживаем друг друга, и сестра меня ждет. Я стараюсь писать весело, не говорю, что мне тяжело, чтобы ни ее, ни себя не травмировать.

В женской колонии-поселении есть дежурные из числа заключенных, также дневальные и ночные. Это фактически хозяйственные должности, а значит, официальное трудоустройство. Распорядок дня четкий, рассказала начальник отряда, сотрудник отдела воспитательной работы с осужденными Елена Сусева. Ранний подъем, зарядка, завтрак — все по расписанию. Есть и свободное время, когда женщины могут почитать, попить чаю, принять душ.

Едят заключенные то, что готовят для колонии общего режима. Однако в столовой есть плита, поэтому можно приготовить что-то и самой. Уборку в комнатах делают каждый день. За этим приходится следить: женщины, попадающие в колонию, чистоплотностью не всегда отличаются.

Тут же есть служебное помещение для стирки и сушки вещей. Кстати, в колонии ходят в специализированной форме. Есть два варианта: брючный и юбочный. Летом женщинам еще выдают туфли и косынки. Правда, смотрится все равно не очень изящно.

— Здесь нам разрешают краситься, поэтому макияж делаю каждый день. Не для кого-то, для себя в первую очередь. А вот о маникюре с нашей работой можно забыть. Это бесполезно. Подруги? Только на время. Ни на воле, ни здесь нет преданных друзей. Преданные – это ты сам, мама, папа, близкие. У мужчин вот есть дружба, у женщин такого не бывает. У нас тут и обычные женские конфликты порой бывают, куда от этого деться. Есть и сплетни, разговоры, обсуждения. Говорим про тот же внешний вид. А вот задушевные беседы – это редкость, сильно откровенничать никто не будет, — рассказывает Татьяна.

Заключенных стараются трудоустраивать. Так им удается за время отсидки отдать хотя бы часть денег, которые они должны выплатить по искам. Трудиться приходится на мясокомбинате и птицефабрике.

Средний возраст заключенных в колонии-поселении — 25-26 лет. К некоторым из них приезжают родные. Для этого есть комната свиданий. Находиться в ней можно до трех дней. В отличие от обычного режима, ограничений по количеству свиданий нет. Все в порядке очереди. По словам сотрудников колонии, супруги с детьми к женщинам почти не приезжают. Таким может похвастаться только одна осужденная. К остальным наведываются родители, сестры, бывшие сожители.

— Домой все-таки хочется, тем более весна, а у меня там огороды заброшены, — сетует Татьяна. – Знаете, здесь я увидела свою жизнь с другой стороны. У меня с семьей не сложилось, была замужем, но супруг умер. С детьми не получилось. Друзья… все знают, что я здесь, но никто не напишет. Я там так была нужна, здравствуй, привет, поболтать. Есть у меня уверенность, что я уже не шагну на этот путь. Все-таки возраст. Просто жалко те годы, что прошли сквозь пальцы. Их как будто не было. И здесь это все осознаешь. Вот заезжают сюда девчонки месяц-другой и возвращаются на свободу. Этого мало. Надо подольше здесь побыть, тогда уже не встанешь на прежнюю дорожку.

Каждый, оказавшийся в колонии, мечтает о свободе. Каждый верит, что больше подобная история с ним не повторится. И статистика утверждает, что в последние годы новых нарушителей закона в Карелии становится меньше. Но сводки правоохранительных органов не пустеют, а в последнее время в Петрозаводске почти каждую неделю происходит очередное громкое преступление или шокирующие аресты.

— Меня тянет домой, к полям, лесу. Когда вернусь, в службу занятости пойду, буду искать работу. Я же в августе уже выхожу. Успею еще по огороду побегать, за грибами сходить. О чем сожалею в жизни? Что маму не слушала. Она говорила: это тебе не друзья, не твоя компания. Теперь мечта только одна – прийти домой, сесть на берег, посмотреть на речку родную. Походить в тишине и так, чтобы мамуля рядом была.