Древние люди / Ammuine rahvas

«Уроки карельского» — о событиях тысячелетней давности и сегодняшнем дне.

— Здесь неподалеку — река Черная, абсолютно тихая. Идешь на лодке, видишь отражение берегов и понимаешь: это тот же самый мир, только перевернутый. «Нижний» мир. Интересно, люди, которые жили здесь семь тысяч лет назад, как они это объясняли?..

В лагере археологов на Бесовом Носу вечерние посиделки. За чаем с черничным листом Юрий Александрович Савватеев, доктор наук, полвека изучающий петроглифы Карелии, рассуждает о древних художниках. Кто оставил нам «мессидж» на самом долговечном носителе, камне? Глава рода, семьи? Шаман?

 

— Вспомните советские времена — портрет Ленина не каждому художнику доверялось выполнять, — вступает в разговор Светлана Георгиевская, штатный художник экспедиции. — Или иконопись — то же самое! Нужно быть воцерковленным, за тебя молятся, пока пишешь лик.

— Но художнику смену-то нужно готовить! Попробуй-ка сходу такой точный, законченный рисунок выполнить!

— Я, Юрьсаныч, технически очень хорошо себе это представляю. Один человек рисует охрой контур на скале. Другой, уже имеющий хороший навык, делает контурную выбивку. А «студенту», новичку (я думаю) разрешалось заполнять внутреннюю поверхность, «закрашивать». Есть площади такие, где рука — выдержана, а объем изображения очень большой. Выходит — работала бригада, одному человеку такую работу не потянуть.

— Поверьте, Светлана, все исследователи, которые писали о трудоемкости выбивки на скалах, сильно преувеличивали. О-очень сильно, это совсем нетрудное дело!

Юрий Александрович знает, о чем говорит. В одной из экспедиций он провел эксперимент: кварцевым отбойником, неолитическим артефактом, выбил на граните небольшую белуху, сантиметров в двадцать длиной. Рисунок, правда, получился неглубоким, и контур слегка расплылся. У художников неолита, скорее всего, были инструменты с разным рабочим краем — пошире, поуже, а Савватеев использовал один-единственный.

Вся работа заняла пятнадцать минут.

Пришельцы / tulii rahvas

Ученые полагают, что люди на территорию нынешней Карелии пришли около девяти тысяч лет назад. Пришли с юго-востока и сразу осели на побережье Онежского озера. Тепло (средняя температура по республике тогда была куда выше, чем сейчас), много рыбы-птицы, ягод и грибов. Было время подумать и о высоком.

Валентина Филатова, старший научный сотрудник КНЦ РАН:

— В раскопках мы прослеживаем тесную связь с культурами территорий современной Архангельской области и верхней Волги. Около 14 тысяч лет назад, после схода ледника, люди постепенно двигались на север — и в итоге оказались в Карелии. Побережье Белого моря заселялось несколько иначе, там дольше сохранялся ледник. Скорее всего, люди сюда пришли с севера, с Кольского полуострова, из Скандинавии — двигались вдоль атлантического побережья на восток.

Сразу уточним: саамы, карелы и вепсы — не прямые потомки тех, кто жил на территории нынешней Карелии сразу после ледникового периода. Этносов тогда еще не было, да и в последующие тысячелетия к нам волнами приходили переселенцы с востока Европы. Каждая из них, по-видимому, дала сегодняшним финно-уграм что-то свое.

Внешне древние жители Карелии от нас, нынешних, несильно отличались: были светлокожими, высокими и крепкими людьми. Долгое время ученые полагали, что в доисторическую эпоху среди населявших берега Онежского озера племен было много «монголоидов» — с узким разрезом глаз, выдающимися скулами, плоским лицом. Говорить об этом стали после раскопок в Оленеостровском могильнике, которые провели в 1930-е годы ленинградские археологи.

Оленеостровский могильник располагается на Южном Оленьем острове (Онежское озеро), в 12 километрах от острова Кижи. Археологи нашли здесь 177 погребений возрастом от семи до девяти тысяч лет. Возможно, что погребений было гораздо больше — до 600.

В Карелии почти невозможно найти краниологический материал (костные останки) тысячелетнего возраста. А на острове Олений основу почвы составляет известняк — и здесь прекрасно сохранились не только предметы из кости, но и человеческие скелеты.

Татьяна Бердашева, научный сотрудник Национального музея Карелии:

—  Как выглядели эти люди? Ответ на этот вопрос дал художник и исследователь Михаил Герасимов. В первой половине прошлого века он разработал методику восстановления лица по черепу. Как рассказывал сам ученый, «параллельно со своей археологической работой я изучал антропологический материал, препарировал головы, измеряя толщину мускульного покрова… Много времени прошло, прежде чем я рискнул предложить на суд антропологов свои работы».

Герасимов создал более 200 скульптурных портретов-реконструкций. Среди них Тамерлан и Иван Грозный, Улугбек и Андрей Боголюбский. В этом ряду — и два жителя Карелии, из тех, что рыбачили и охотились на берегах Онего тысячи лет назад.

Валентина Филатова:
—  Первые несколько черепов, которые достали из могильника, реконструировали. И получились у одного из них — монголоидные черты. Однако уже в 60-е годы ученые провели более подробное исследование, и в итоге сделали вывод: никаких монголоидов на Оленьем острове не было. Черты, принятые за монголоидные, — это древние черты, присущие европеоидам с самого начала. То есть население Карелии, начиная с самой первой волны, антропологически представляло собой европеоидов.

Раскопки на Оленьем острове опровергли и еще несколько заблуждений. К примеру, о продолжительности жизни древнего человека — в захоронениях есть и дети, и взрослые, и старики. О росте — некоторые воины достигали 180 сантиметров (средний рост для женщин — 165, для мужчин — 170 см).

Кроме богатого антропологического материала археологи нашли в Оленеостровском могильнике более 7000 предметов: ножевидные пластины, топоры, кремниевые наконечники стрел, стамески. Предметы сделаны с такой тщательностью и мастерством, что можно утверждать: наши «предки» были людьми с развитым мышлением и располагали высоким уровнем технологий.

 

— Не стоит рассуждать о древних людях как о примитивных дикарях, издающих невнятные звуки, — считает археолог Надежда Лобанова. — Они были такими же, как мы! И ростом похожи, и внешне, и аппарат речевой был у них абсолютно развит. Я не сомневаюсь, что говорили они легко и свободно. Письменности не было, но знания об окружающем мире отражены в тех же петроглифах.

Петроглифы / kallivopiirustukset

Карельские петроглифы, наскальные рисунки почтенного возраста — им не менее 5-6 тысяч лет.

Петроглифами (по-древнегречески πέτρος — камень, γλυφή — резьба) во всём мире называют изображения, высеченные на камнях. Они есть в Азии и в Европе, в обеих Америках, в Африке и в Австралии.

Где жили и что рисовали древние художники Карелии?

Валентина Филатова:

—  Эти люди обожествляли окружающий мир, самые заметные его элементы: солнце, луну, созвездия. Стихийные явления — ветер, дождь. Отголоски этих верований сохранились в мифах наших исторических народов. И только потом они стали считать, что их предок — животное или растение. В Оленеостровском могильнике большинство погребенных ориентированы головами на восток. Я думаю, что хоронили головой в ту сторону, где восходило солнце, то есть люди поклонялись небесному светилу. Очень часто там встречается охра, что тоже, возможно, связано с поклонением солнцу. И не только в могильнике: ее находят возле очагов, вокруг кострищ, ее подсыпали под опорные столбы в жилищах. Всегда охрой посыпали линию входа в дом.

В Карелии наскальные святилища всегда — в самых красивых местах. Добраться до некоторых непросто, без проводника их не найти. А вот группа петроглифов «Бесовы следки» в Беломорском районе для обычных туристов и вовсе недоступна.

В конце 1960-х скалу с Бесовыми следками накрыли «павильоном». Для сохранности. У строителей Выгостровской ГЭС бетона было много, на науку не пожалели. В конце 1990-х павильон признали аварийным и во избежание лишней головной боли беломорские власти приняли решение: петроглифы засыпать опилками, «музей» закрыть на замок. Замуровали демона.

Но для тебя, наш читатель, нет преград. Фотограф Игорь Георгиевский уже больше десяти лет фиксирует (для науки и для красоты) петроглифы Карелии.

«Бесовы следки», интерактивная панорама.
Управляется «мышкой» и кнопками + и -.

Беломорский район, павильон «Бесовы следки». Фото и сферическая панорама Игоря Георгиевского.

Человек и лабиринт / Ristikanzu da labirintu

А теперь совсем другая история. Альтернативная.

— Почему я занялся саамскими лабиринтами? Оказался в окружении историков! У меня супруга (царствие небесное!) — историк, кандидат наук, работала в университете. Дочь — историк, зять — историк (кошмар!). И я заинтересовался вот этой вот валунной культурой саамов.

Юрий Фефилатьев — пенсионер, инженер по образованию. Времени свободного много, вот и перелопатил кучу литературы в библиотеках университета и филиала академии наук.

— Мрак тысячелетий скрывает тайну лабиринтов, — ответственно заявляет Юрий Павлович. — Вот моя версия: все мы (хотим этого или нет) находимся в энерго-информационном поле. Магнитное, электрическое, гравитационное — плюс информация. И лабиринт выполняет роль энерго-информационного колпака. Внутри лабиринта человек испытывает воздействие. Какое — вопрос дальнейших практических исследований.

Профессионалы своего дела часто находятся в плену стереотипов, считает Фефилатьев, а не предвзятый взгляд со стороны способствует поиску истины.

— Почитал я научную литературу, и пришел к выводу: теории — достаточно. Пора заниматься делом, — рассказывает Юрий Павлович. — В деревне Киндасово (у меня там дом) я самовольно захватил 400 квадратных метров земли. Никого не спрашивая, в России нельзя никого спрашивать! И на этой площади соорудил языческую поляну. Лабиринт и сейды.

 

Языческую поляну в Киндасово Юрий Фефилатьев строил три года. Сам искал и таскал камни, сам выкладывал их по инженерно-энергетическому разумению. И народ по лабиринту — пошел. И ходит до сих пор, «саамский» новодел уже несколько лет — объект официального туристического показа.

Но это еще не конец истории. Хотите древней магии? Отправляемся на Чертов стул:

https://eb.utuoy/vHNbnyJPbKs

---

К уроку готовились:
Евгений Лисаков, журналист
Татьяна Бердашева, научный сотрудник Национального музея Карелии
Игорь Георгиевский, фотограф
Николай Смирнов, фотограф
Сергей Беляев, оператор
Антон Егоров, режиссер монтажа
Дмитрий Хамбир, видеорежиссер
Павел Степура, дизайнер
Елена Фомина, редактор проекта «Уроки карельского»

При поддержке Министерства Республики Карелия по вопросам национальной политики, связям с общественными, религиозными объединениями и средствами массовой информации