«Там не в страйкбол играют»: мобилизованный штурмовик из Карелии рассказал о спецоперации

К 32 годам уроженец Костомукши Алексей Зезюльчик успел отслужить в армии, отучиться на ремонтника горного оборудования и закончить таможенную службу в Санкт-Петербурге, отказаться от работы по образованию и заняться бизнесом, переехать в Москву и начать работать агентом по недвижимости.

Минувшим летом несчастье в семье заставило его вернуться в отчий дом. В итоге Алексей решил остаться в Костомукше и заново строить жизнь. Но сперва начались проблемы с поиском работы, а 23 сентября ему пришла повестка. Сейчас он мобилизованный, и, как сам утверждает, его работа — защищать Родину.

«Из военкомата пришли домой, когда меня не было, — говорит Алексей, — Сестра сообщила потом, что приходили с комиссариата. Когда узнал о повестке, мандраж небольшой был, так как понимал, что там далеко не в страйкбол играют. Но я не испугался. Понимал, что мой долг это. Поэтому сам пошел в военкомат. Выезд назначили на следующий день. Я по-быстрому и на максимум свои дела закончил и уехал».

Фото: «Республика»/ Сергей Юдин

Алексей о воинской части отзывается положительно, утверждая, что еще во времена его срочной службы с обучением военному ремеслу все было отлично. Об этом говорят успехи в стрельбе: 80% личного состава палили на отлично, а остальные — на хорошо. Тактическую медицину им преподавали специалисты из Москвы, которые готовили в том числе сотрудников спецподразделения «Альфа» и СОБРа.

Тренировки были регулярными. Бойцов обучали, как захватывать населенные пункты и отдельные здания, саперному делу. Как сражаться при наступлении или обороне. Была и психологическая подготовка к тому, что ребят может ожидать «за ленточкой».

«В среднем спали часов восемь, — рассказывает Алексей, — Но иногда мы на несколько суток уходили куда-нибудь в лес в полной экипировке на учебные точки. В те дни спали по полтора-два часа в полевых условиях. Например, ночью выкапывали окопы на время, выполняли штурмовые задачи днем и ночью: двойками-тройками, с перебежками, где-то ползали. Кормили прям хорошо. По калориям, по вкусу нормально. Но за три месяца похудел я на 10 килограмм. Но так и должно быть, чтобы выносливости стало больше».

Рассказывая об экипировке бойцов, Алексей говорит, что в самом начале, после приезда в Псков были небольшие сложности. Что-то не выдавалось, кто-то приезжал со своим, «но в конечном итоге всех обули, одели, все выдали». Была кстати и гумпомощь, которую привозили из Карелии. Не только еда, но и военная техника, экипировка.

«Много полезных вещей пришло, которые на деле пригодились. Помог глава Карелии Артур Парфенчиков, который приезжал к нам в Псков и потом еще в зону СВО с гумпомощью. Я его тогда впервые увидел лично. Он у нас спрашивал, есть ли какие-то сложности, но у меня проблем ни с чем не было», — вспоминает Алексей.

В конце декабря Алексей вместе с сослуживцами из Карелии уехал на поезде в зону СВО. Обычно в место дислокации, куда бойцы направились, добираются за два дня, но для подстраховки и чтобы сберечь ребят по указанию руководства ехать пришлось около недели.

«Не хотели нами рисковать. У нас вообще все поэтапно было. Не так, что сразу на передовую. Какое-то время в Пскове, потом в тыловой зоне, далее в другой, и только через некоторое время на боевые задачи», — отмечает Алексей.

Первое место дислокации в зоне СВО находилось в сосновом лесу в 150 километрах от линии соприкосновения с противником. Бойцы начали строить различные сооружения. Первым делом возвели бунгало, как говорит Алексей, и баню. Все построили дней за пять, но пару ночей пришлось все-таки поспать на улице. Тогда же Алексей впервые услышал звуки прилетов, но, как отмечает: «Прилетало вокруг да около, слава Богу». Поначалу от таких звуков было страшно, но через два-три дня не только привыкаешь, отмечает боец, но и начинаешь понимать по свисту, чья артиллерия: наших или украинцев.

«Можешь через некоторое время спокойно спать под эти звуки, — рассказывает Алексей, — Когда мы приехали во вторую точку в тыловой зоне в 15 километрах от линии соприкосновения, была ночь. Ничего не видно, что-то взрывается, не понимаешь, что происходит. Как оказалось, это были звуки от нашей артиллерии. Во время работы на каждый свист падали, так как не определяли еще, это наши или нет. Потом стали определять по звуку, стоит падать или нет. Товарищ подсчитывал: каждые семь секунд взрыв. Активно работает артиллерия с двух сторон с 9 утра до 7 вечера ежедневно».

Фото: «Республика»/ Сергей Юдин

Готовили бойцы все сами. Иногда некоторых отправляли в ближайший город, где закупали продукты. Приходила и гумпомощь. Удалось в бунгало поставить телевизор, но смотреть его времени не было.

«В тылу тренировки продолжались. Причем бывали занятия, где я дополучал знания, которые даже в Пскове не давали. Начали выходить на боевые задачи, после которых давали три дня отдыха, а потом снова занятия, чтобы мы были в тонусе. Шесть раз в неделю подготовка с утра до обеда: стрельба, штурм и так далее. Такого не было, что мы просто так сидим в тылу. Ты либо занимаешься на полигонах, либо по хозяйству», — вспоминает Алексей.

Из тыла подразделение Алексея начали отправлять на боевые задачи. Иногда они прикрывали идущих впереди бойцов, чтобы в случае нападения противника можно было удерживать позиции, иногда участвовали в штурме и захватывали опорные пункты, иногда дежурили. Как-то пришлось ночевать в подвале разрушенного здания. Видели иностранную технику, но уже подбитую и сожженную.

На передовую ребят отправили через три недели после приезда в тыловую часть. Первое, что бойцы увидели — коптер среди деревьев. Ребята заняли позиции и выжидали, так как не понимали, наша техника или нет. Оказалось, наша. Смех смехом, а наука военнослужащим во время боевых задач была хорошая, отмечает Алексей и дополняет: можно сказать, обучение продолжалось.

На передовой уже было все серьезно. Бывало, что от позиции наших военных на расстоянии 100-150 метров сидели уже украинцы. Первый бой Алексея случился на 11 день нахождения на линии соприкосновения и шел три часа.

«Была штурмовая задача, мы шли группой из 15 человек, вспоминает Алексей, — Мы за сутки до боя закрепились, окопались, нужно было пройти около 200 метров. Определили, куда надо двигаться. Мы шли тремя тройками, и еще пять человек оставались позади на случай ранения кого-то из авангарда, чтобы можно было эвакуировать. Была тишина. Начали движение, и нас начал обстреливать миномет. Слава Богу, никого не зацепило. Зашли мы на точку, увидели первых противников. Поразили. Но получилось так, что мы зашли «в карман», то есть враг был с трех сторон. По нам начали работать: БМП, РПГ, автоматический станковый гранатомет и минометы, снайперы, пулеметчики». Взвод наших бойцов выдержал натиск, смог подбить вражеский БМП и несколько других машин.

«Была ситуация, — продолжает Алексей, — Я оказывал товарищу медпомощь, который получил серьезное ранение (слава Богу все обошлось), и был момент, когда нас уже в кольцо брали. Я говорю ему: «Тимох, по-любому выживем, но я гранату приготовил». Положил ее рядом, чтобы если противник подойдет так, что без вариантов — подорвал бы нас. Понятно, что мы отстреливались бы до последнего, но мало ли еще патроны закончатся, что делать? Только граната. Не могу говорить, что солдаты часто такое решение принимают, но в той ситуации было три таких случая. Помню, у нас был снайпер, который должен был прикрывать нас, прилетел снаряд, и на него упало дерево. Ему ногу повредило. Лежал под деревом, другой наш к нему подползает, чтобы помочь, а снайпер с гранатой готовой лежит».

Главное, говорит Алексей, во время боя не впадать в панику. Адреналин помогает действовать быстрее, реакция лучше. Но как только бой заканчивается, морально становится тяжело. Случаются и слезы. О противнике он вспоминает так: «Не могу сказать, что с украинцами тяжело сражаться. Было по-разному. Видел там, видимо, мобилизованных тоже, но в отличие от нас они были не подготовлены. А были среди них и такие, которые нормально так работают. Не хочу хвастаться, но наше подразделение ни кусочка территории не отдало. Либо продвигались, либо были на месте, но не отходили».

Так около пяти месяцев Алексей выполнял боевые задачи. Пока не получил осколочное ранение в голову. Наши бойцы засекли опорный пункт врага. В этот момент работал наш автоматический станковый гранатомет, но его нужно было скорректировать для точности выстрелов. Эта задача выпала Алексею. Он подбежал к нему для корректировки, но рядом взорвалась мина. Зато на некоторое время смог вернуться в Костомукшу.

Фото: «Республика»/ Сергей Юдин

«Сейчас у меня все в кучу: отпуск, лечение и семейные обстоятельства. Вернулся домой и сразу же пошел к сыну и к папе в больницу. Они радовались. Первые дни мирной жизни были непривычны. Слишком тихо и спокойно. Но я адаптировался. Уже готов возвращаться обратно в зону СВО», — говорит Алексей.

Помощь нужна не только нашим бойцам в зоне СВО, дополняет Алексей, но и жителям Донбасса. Ему удалось лично пообщаться с ними и даже повоевать плечом к плечу.

«У нас в роте есть парень, который раньше жил в Луганске, как раз недалеко от передовой, — вспоминает Алексей, — Рассказывал, что творилось там раньше. Говорит: «Пацаны, делаем правое дело». Опять же я там видел свастику и прочие фашистские надписи на технике, в городах, которые раньше были подконтрольны Украине. У меня даже фотографии на телефоне были, но он сломан. Допускаю, что не все украинцы такие, у меня нет ненависти ко всему народу. Меня страна призвала, и я выполняю свою работу, помогая освобождать территории от плохих людей, чтобы мирные граждане там жили хорошо. В одном из городов ЛНР я общался с жителями. Они говорили со слезами, мол «ребята, давайте быстрее», крестили нас. Очень сильно благодарили. Я с пареньком общался в этом же городе. Он с гордостью показал российский паспорт, который недавно получил. Показывает мне, а там обложка с Путиным на фоне российского флага».

Вскоре Алексею как мобилизованному вновь придется ехать «за ленточку», к чему он готов. При этом штурмовик отмечает, что участие в спецоперации заставило его поменять жизненные приоритеты. Если раньше Алексей перебирался с места на место, работая то там то тут, теперь же он хочет осесть в Костомукше, воспитывать 8-летнего сына, жить и работать.

«После окончания спецоперации в первую очередь буду заниматься воспитанием сына, хочу устроиться на местный комбинат, — говорит Алексей, — Знаю, что есть льготы для участников СВО и ветеранам боевых действий предоставляется возможность получить высшее образование. Хочу отучиться, получить второе образование в ПетрГУ. Посмотрим, а пока готовлюсь к Донбассу. Там мои ребята, которым нужна помощь».

Фото: «Республика»/ Сергей Юдин