Трагедия в лицах: чем завершилось «сямозерское дело» для его участников

Днем 19 июня 2016 года инфополе России взорвалось страшным сообщением. Жители поселка Кудама обнаружили тела детей, которые прибило к берегу, а местные рыбаки увидели яркие спасжилеты на воде.

Начались спасательная операция и расследование, а после выяснились детали трагедии, которая 18 июня 2016 года унесла жизни 14 детей.

«Республика» уже писала о деталях: перегруженные плоты, не подходящие по размерам спасжилеты, игнорирование штормового предупреждения, запреты звонить спасателям — рассказ от лица выживших детей можно прочитать на нашем сайте. Теперь, когда в «сямозерском деле» поставлена точка, мы подвели итоги, чем завершилось восьмилетнее разбирательство трагедии.

 

Валерий Круподерщиков и Павел Ильин

16 февраля в Петрозаводске завершилось разбирательство в отношении Валерия Круподерщикова и Павла Ильина, которые были непосредственными участниками трагедии. На тот момент студентам из педколледжа было по 19 лет. Они проходили практику в лагере в качестве инструкторов, и их жизни также могли оборваться 18 июня 2016 года.

Ильин и Круподерщиков стали фигурантами дела о ненадлежащем оказании услуг и халатности.

В марте 2019 года суд Петрозаводска оправдал Ильина и отпустил на свободу. Круподерщикова оправдали по статье «Оказание услуг, не соответствующих требованиям безопасности», но признали виновным в оставлении детей в опасности, освободив от наказания из-за истечения срока давности. Также ему назначили 1,15 млн рублей компенсации.

Прокуратура и потерпевшие не согласились с приговором, и 11 сентября 2023 года суд Петрозаводска признал экс-инструкторов виновными в оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности, повлекших по неосторожности смерть двух и более лиц. Круподерщиков получил 6 лет колонии общего режима, Ильин — 5 лет, а на их плечи взвалили гражданские иски на сумму более 54 млн рублей.

Суд установил: студенты проигнорировали штормовое предупреждение и вывели 47 детей в озеро на неисправном плавсредстве с превышением грузоподъемности и пассажировместимости. Дети не были обеспечены спасжилетами по размеру, что привело к гибели 14 несовершеннолетних, когда судно затонуло. Также выжившие дети получили травмы и вирусные заболевания.

Защита студентов не согласилась с решением. По словам адвоката Дмитрия Маслова, Круподерщиков и Ильин никаких услуг не оказывали. Их направили в лагерь на практику по приказу колледжа. По оценке защитника, руководитель практики должен был проверять, чем на ней занимались обучающиеся. Он также отметил, что на момент трагедии Ильин и Круподерщиков были незначительно старше детей: «Самыми виноватыми оказались студенты», — сказал Маслов.

16 февраля в Верховном суде Карелии прошло финальное рассмотрение апелляции, которое длилось почти 6 часов и было эмоционально тяжелым. Две противоборствующие позиции заняли не просто гособвинение и защита, но по разные стороны баррикады оказались родители погибших.

Одни требовали оставить их за решеткой, другие же сетовали на жесткость приговора и допускали, что студенты были заложниками ситуации, ввиду своей юности не могли сопротивляться приказам взрослых, зависели от руководителей лагеря и не могли им перечить под угрозой непрохождения практики.

Часть родителей такой аргумент не убедил, мол, «какие они дети в 19 лет?», проявили халатность, не вызвали спасателей вовремя, «взяли в поход тех, кто не умел плавать». По их словам, показателен момент, что именно дети пытались дозвониться до МЧС, а не взрослые. Гособвинитель отметила, что по законодательству они были уже совершеннолетними и собранных доказательств достаточно для признания их виновными.

Были споры и насчет жилетов и плавсредств. Отец одного из погибших заявил, что в этом вины студентов нет, а наказать сейчас хотят не тех, кто действительно виноват. Мама другого ребенка также вставила ремарку: чиновники, которые должны были заниматься лагерем, избежали наказания, а вину свалили на практикантов.

После прений сторон Круподерщиков отказался от последнего слова, а Ильин высказался.

«Я уже не мальчик, у меня семья, есть ради кого жить. Произошла ужасная трагедия, которую я в полной мере осознал, увидев первую слезу своей двухлетней дочери, которая сейчас растет без отца. Мне стало больно, и потому я даже представить не могу боль, которую испытывают родители погибших детей. Сейчас людям легко говорить, что можно было бы предпринять в тот момент. Возможно, в тот момент люди постарше поступили бы более правильно, но тогда я был юным студентом. Я запомню эту ужасную трагедию на всю жизнь, она теперь всегда будет со мной», — сказал Ильин.

Судья Ольга Пальчун смягчила приговор Круподерщикову до трех лет и заменила отбывание в колонии на принудительные работы. Ильину переквалифицировали статью — с ч. 3 ст. 238 (выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности, повлекшее по неосторожности смерть двух и более лиц) на ч. 1 ст. 238 (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности), оставив в итоге наказание в виде одного года заключения. Его в этот же день освободили связи с истечением срока давности.

Также часть потерпевших отказалась от компенсаций, что суд удовлетворил.

«Решение самое разумное в этом случае, потому что может прекратить жуткую войну между потерпевшими, которые между собой уже разошлись во мнениях. Было бы разумным провести психологическую экспертизу, о которой просили некоторые потерпевшие. Я сам консультировался с психиатрами, которые подтверждали, что у молодых в 18-19 лет период наступает, когда от гормонов и пубертата они не всегда в состоянии принимать взвешенные, самостоятельные решения. Суд услышал это, — отметил адвокат Ильина Дмитрий Балашов. — Павел в жутком состоянии, очень сильно пострадал морально, 8 лет находиться под таким давлением».

Елена Решетова и Вадим Виноградов

По «сямозерскому делу» проходили директор лагеря Елена Решетова и ее заместитель Вадим Виноградов, который был организатором походов.

Еще до трагедии к лагерю были претензии от Роспотребнадзора, но руководству удавалось каждый раз избежать закрытия. Более того, летом лагерь принимал детей больше, чем мог разместить. Как? Руководство организовало постоянно действующий палаточный лагерь в полевых условиях. Часть детей всегда была в походе, тем самым освобождались места в стационарных корпусах.

Также в заключении Роспотребнадзора с разрешением на работу лагеря был пункт, который запрещал проводить походы за пределами территории, но Решетова и Виноградов игнорировали его, чтобы выполнить условия контракта с правительством Москвы.

Позже один из выживших мальчиков сообщит, что многие дети не хотели отправляться в поход из-за сообщения МЧС, но Виноградов заставил ехать всех. В МЧС о походе и составе группы так никто и не сообщил. При этом в день трагедии Виноградов вместе с 23 детьми был на более устойчивом рафте, который, к счастью, успешно дошел до ближайшего острова. О судьбе детей, плывших на каноэ, Виноградов не знал, а связавшись с Решетовой, получил указание не сообщать о произошедшем спасателям.

Отметим, вообще из всех подсудимых только Виноградов признал вину.

В марте 2019 года суд Петрозаводска лишил Решетову и Виноградова свободы на 9,5 года, признав виновными в оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности, приведших по неосторожности к гибели двух и более лиц, заведомом оставлении без помощи лица в опасном для жизни и здоровья состоянии. Елену обязали выплатить родственникам погибших 21,1 млн рублей. Виноградов должен был перечислить 18,1 млн.

Но в августе 2023 года Решетова вышла на свободу по УДО. По словам матери погибшего ребенка Валентины Романовой, она не досидела 10 месяцев и 14 дней.

«Ее приговор тогда казался для нас минимальным, который можно дать. За что ее выпустили? 14 жизней! У меня на руках постановление суда об УДО, где говорится, что Решетова получила восемь каких-то грамот, танцевала и пела, вязала варежки в колонии. Черным по белому написано, что у нее положительная характеристика. Но я же знаю ее, она действительно человек с сильным характером. Она не пропадет в любом обществе, выживет. Как психолог, знает на кого давить, как и с кем говорить», — заявила Романова.

Анатолий Коваленко и Людмила Котович

Причастными к трагедии следствие считало и на тот момент главу Роспотребнадзора региона Анатолия Коваленко и его заместителя Людмилу Котович, которых обвиняли в халатности, повлекшей гибель детей. По версии следствия, они знали о многочисленных нарушениях, которые допустила Решетова, но выдали лагерю документ, позволявший продолжить работу.

Коваленко и Котович не согласились с обвинением.

В марте 2019 года суд Петрозаводска оправдал их, решив, что обеспечение безопасности водных походов не входило в компетенцию Роспотребнадзора.

В марте 2021 года горсуд оправдал их во второй раз. Прокуратура просила назначить обоим фигурантам по шесть лет колонии-поселения.

В апреле этого же года прокуратура и пострадавшие вновь подали апелляцию, но летом Верховный суд Карелии оставил без изменений оправдательный приговор.

Финальную точку поставил Третий кассационный суд в Петербурге в апреле 2022 года.

Кроме того, суд Петрозаводска удовлетворил иск со стороны Коваленко о получении 3 млн рублей в качестве компенсации за «физические и нравственные страдания, полученные в ходе длительного уголовного преследования». А в июне 2023 года Верховный суд Карелии увеличил эту сумму до 4 млн рублей.

Ирина Щербакова

Говорить, что никакого звонка 18 июня от группы не было, нельзя. Один всё же был. Мальчик, который в итоге утонул, успел позвонить и кричал о помощи, говорил, что дети посередине озера. На другом конце провода ответили, чтобы мальчик перестал шутить и больше не звонил.

Этим собеседником оказалась фельдшер станции скорой помощи Суоярвской ЦРБ Ирина Щербакова.

В апреле 2017 года Суоярвский суд признал ее виновной в халатности, повлекшей по неосторожности смерть двух или более лиц, приговорив к трем годам в колонии-поселении, однако отсрочил отбывание на три года до достижения ее дочери 14-летнего возраста.

После суда Щербакова сначала обжаловала приговор, но чуть позже отклонила ходатайство.

Некоторые родители погибших направили апелляционные жалобы в Верховный суд Карелии с требованием ужесточить приговор женщине, но его оставили без изменений.

Татьяна Барсукова и Елена Семкина

Еще во время расследования вопросы у правоохранителей возникли к сотрудницам департамента соцзащиты населения Москвы Татьяне Барсуковой и Елене Семкиной.

Их обвиняли в халатности, повлекшей смерть 14 детей. Как отмечает «Коммерсантъ», гособвинитель просил для них 6 лет 11 месяцев и 6 лет 10 месяцев колонии. При этом адвокаты настаивали на отсутствии причинно-следственной связи между действиями обвиняемых и трагедией и просили подзащитных оправдать.

Судом установлено, что ответственные за организацию оздоровительного отдыха детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, Барсукова и Семкина халатно отнеслись к обязанностям при заключении госконтракта с лагерем, предусмотрев в контракте обязательную водную программу. Чиновники не проверили квалификацию персонала, наличие надлежащего спасательного оборудования, что повлекло вывод детей в акваторию озера с грубыми нарушениями требований безопасности.

Барсукова и Семкина не признали вину, представили в ходе следствия и суде документы, заключения специалистов, однако их доводы были опровергнуты показаниями потерпевших и свидетелей, заключениями экспертов, другими доказательствами.

В 2022 году Басманный суд Москвы лишил Барсукову свободы на 4,5 года, а Семкину — на 4 года. Они также лишены права в течение двух лет занимать должности в государственных и муниципальных органах.