Портрет коррупционера: кто и зачем совершает коррупционные преступления в Карелии

Фигуранты коррупционных преступлений отличаются высоким интеллектом и наличием переговорных навыков. Чаще всего их ловят на взятках. Зачастую во время следствия многим из них грозит самая строгая мера пресечения в виде заключения под стражу: так обвиняемых «отсекают» от круга общения и свидетелей. Строгость к коррупционерам следствие объясняет тем, что такие фигуранты наносят вред значительной части общества.

Следователь по особо важным делам следственного отдела по Петрозаводску Следкома Карелии Евгений Ковальчук рассказал «Республике» о специфике расследования коррупционных преступлений.

Следователь по особо важным делам следственного отдела по городу Петрозаводск Следкома Карелии Евгений Ковальчук. Фото: «Республика» / Сергей Юдин

Следователи редко комментируют для прессы расследование коррупционных преступлений. Почему сейчас вы решили поговорить об этом?

Я как пришел в Петрозаводск на работу, моим направлением деятельности определили должностные, коррупционные, экономические преступления. Их у нас, как оказалось, достаточно много. Недавно статистику смотрел за это полугодие и аналогичный период прошлого года. Стабильно на определенном уровне держится экономическая преступность. Выявляются новые факты. Не всегда, может быть, такие преступления глобально опасны по ущербу, не особо резонансные, но количественно берут свою долю. В связи с этим есть заинтересованность поговорить даже в целях профилактики.

Порасследовав несколько уголовных дел, пообщавшись с обвиняемыми, есть понимание, из-за чего люди вообще на коррупционные преступления идут, что их толкает. Есть какие-то бытовые причины или по легкомыслию человек решился. Преступление по внешнему характеру довольно простое – дал деньги за что-то, а оно у нас является тяжким.

Самое распространенное коррупционное преступление на вашей практике – это что?

По факту, больше всего – дача и получение взяток. Очень редко – в Петрозаводске только одно дело в том году расследовал – коммерческий подкуп. Это, если говорить очень просто, та же самая взятка, но только там не должностные лица присутствуют, а представители коммерческих организаций, которые выполняют управленческие функции. Ну и злоупотребление, и растрата чаще встречаются.

Фото: «Республика»

Образованные и тонкие люди

Каков портрет современного фигуранта коррупционного преступления? Как бы вы его описали?

Конечно, не в стиле Чезаре Ломброзо: тип преступника – биологический. Преступность – явление социальное. Люди все разные, не обобщить. Но какие-то общие черты есть.

Те, кто совершает коррупционные преступления, – это предельно, насколько это возможно, корректные люди. Грамотные, образованные. Не глупые. Зачастую очень тонкие по мышлению. Могут не всегда идти с тобой на контакт, но при должном общении можно найти к ним подход.

Если говорить про те же коммерческие подкупы, взятки и так далее, там участвуют, например, коммерческие организации, предприниматели, директора коммерческих организаций. У тех, кто долго работает, ведет какую-то экономическую деятельность, стиль общения переговорный. Соответственно, путем переговоров в рамках уголовного процесса можно с ними достигать какого-то взаимопонимания. Бывает наличие всех доказательств: человек снят на видео, есть прослушивание его телефонных переговоров. Оперативники за ним вели наблюдение, его изобличают все, но он говорит: «Нет. И все. Не скажу».

Они выразительно отличаются от тех, кто совершает преступления корыстно-насильственной или просто насильственно направленности,– более грамотные, более образованные, более осведомленные.

Почему при расследовании коррупционных преступлений следствие всегда выступает в суде с требованием избрать наиболее строгую меру пресечения – заключение под стражу?

Отсекается человек от среды, в том числе от своих подчиненных. Мы же в каждом ходатайстве мотивируем, почему мы обратились с такой мерой. Потому что данное должностное лицо может в силу своего служебного положения, в силу того, что от него кто-то зависит, может оказать давление путем угроз, банально дать деньги другим участникам уголовного судопроизводства.

Преступления, которые мы преимущественно расследуем, — тяжкие, особо тяжкие, по взяточничеству и всему, что связано с коррупцией. Есть основания человека задерживать и помещать под стражу, изолировать его от общества. Обращаемся с такими ходатайствами не потому, что мы бессердечные злодеи, а потому, что мы понимаем, что задержать и арестовать убийцу и задержать и арестовать коррупционера – две большие разницы.

Ты задерживаешь и арестовываешь убийцу, потому что понимаешь, что там наказание предусмотрено в виде лишения свободы, это особо тяжкое преступление. Человека нужно изъять из среды, в которой он находится, чтобы он не оказывал давление на свидетелей. Обычно свидетели бытовых конфликтов находятся прямо в момент убийства неподалеку где-то. Либо соседи сверху-снизу; кто-то что-то видел, слышал; как-то знаком с человеком. Вот ты его изымаешь из определенной среды.

Другое дело, если на свободе оставить человека, который совершил экономическое преступление, это может привести к не очень хорошим последствиям. На момент возбуждения уголовного дела есть базовая информация. У меня есть понимание, кого нужно допросить, что нужно изъять, что нужно осмотреть, что нужно получить. Я на первоначальном этапе расследования все это смогу подтвердить. Может быть, еще кого-то допрошу. Но суть-то экономических преступлений в том, что доказывать нужно больше: это связано с документальным обеспечением деятельности. Получение каких-то должностных инструкций, договоров. Есть подложные договоры. Это всё нужно изымать, осматривать. Есть люди, которых, например, просили подделывать подписи, печати; договоры составлять. Может быть, договор об одном и том же в пяти разных вариантах: какой-то из них истинный, остальные подложные – использовались для совершения преступления. И это не всегда удается на первоначальном этапе установить. Поэтому и прибегаем к таким действенным мерам, чтобы отсечь человека от его преступной среды, изолировать от возможности нам как-то противодействовать.

Следком Карелии. Фото: «Республика»

Вред неопределенному кругу лиц

Почему фигуранты коррупционных дел получают такие огромные сроки? 15 лет экс-главе Минтранса Кайдалову, 15 лет – бывшему спикеру горсовета Боднарчуку.

У нас основная политика государства – борьба с коррупционными преступлениями: может быть, с этим связано. В любом случае в каждой ситуации непосредственно суд, руководствуясь личным убеждением, приходит к выводу о том, какое наказание назначить. Запрашивает его государственный обвинитель на основании результатов расследования и рассмотрения дела в суде.

При насильственных преступлениях вред причиняется непосредственно одному человеку, максимум нескольким. Это трагедия, что кто-то погиб, – чей-то отец, сын, брат, муж, жена, ребенок чей-то. Но момент, связанный с экономикой, заключается в том, что вред здесь причиняется общественным отношениям и нормальному порядку деятельности – неопределенному кругу лиц. Похитил ты бюджетные денежные средства, несколько миллионов рублей, но это не твои средства. Они должны достаться неопределенному кругу лиц. Пускай 50 гражданам, которые ждут, что на эти деньги им достроят жилье, – они переедут туда из ветхого фонда. Деньги украдены – они страдают.

Параллельно моя деятельность направлена на то, чтобы я арестовывал имущество обвиняемых, чтобы за счет этого дополнительно возмещать ущерб. Даже по тем делам, где ущерба нет. Взятка, например. Там ущерба нет как такового, потому что нет потерпевшей стороны. Тем не менее наказание предусмотрено в виде штрафа. Это сделано для того, чтобы за счет взыскания этого штрафа с обвиняемого после решения суда, вступившего в законную силу, эти средства можно было обратить в бюджет и потратить на соответствующие цели.

Дать взятку за то, чтобы ввести объект в эксплуатацию, – пожалуйста. А потом – не дай бог, что-то там происходит. Потому что подрядчик дал взятку, поскольку что-то там не доделал. Объект не соответствует требованиям безопасности – жилой дом, например. И неудивительно, что там что-то может произойти с газовым клапаном. Взрыв, рушится целый подъезд – и вот сколько погибших. И все это следствие одного коррупционного преступления.

Какие меры существуют по профилактике коррупционных преступлений?

Мы имеем право писать представление об устранении причин и условий, способствовавших совершению преступления. Например, по одному из дел я пообщался с кругом фигурантов, со свидетелями, с работодателями, с подчиненными фигурантов. Я выяснил первопричину, почему его поведение было таким. И, соответственно, в вышестоящую инстанцию я писал представление, где подробно объяснял, что совершение коррупционного преступления стало возможно ввиду того, что в этой части нет контроля, в этой вы вообще не следите за деятельностью своего подчиненного, этот вопрос вообще у вас внутри нормативно не урегулирован либо звучит двояко, из-за чего человек этим решил воспользоваться и совершил коррупционное преступление.

Также мера профилактики – беседа с вами. Может быть, кто-то прочтет и задумается.