Дом карельского языка / Karjalan kielen kodi

https://eb.utuoy/iijjGIAEV-A

Официальная история Ведлозера начинается в XVI веке. В писцовых книгах Обонежской пятины (1563) упоминаются деревни Ведлозерского погоста: Корбнаволок, Заячья Гора, Кипрнаволок на Нялмозере и Сал-Острове.

По легенде, ехал как-то купец по извилистой лесной дороге. Вдруг видит: озеро. А вслед за ним ещё одно.

— Viel jarvi / Ещё озеро! — вскричал эмоционально неустойчивый торговец. Так потом и прозвали большую деревню на берегу.

 

Ведлозеро / Vieljärvi

К Обонежской пятине возвращаться не будем, а обратимся к средствам более массовой информации. Что писали о Ведлозере в газетах — в веке, к примеру, двадцатом?

 

Все эти годы Ведлозеро говорило по-карельски. Но в 1940 году язык был лишен статуса официального и принудительно вытеснен из всех сфер применения. Кроме бытовой.

Почти до конца двадцатого века на родном языке люди говорили только дома.

 

Мечта / Huaveh

— Моя мама родилась в соседней Кинерме, — рассказывает Ольга Гоккоева. — Теперь в Кинерме живёт моя сестра Надежда со своей семьёй. Но выросли мы в Петрозаводске, сюда приезжали только на лето.

Помню, в детстве едешь на автобусе и слышишь только карельскую речь. И смех, постоянный смех! Такое ощущение, что все говорят одновременно, никто друг друга не слушает — все говорят и все смеются!

Карельский (как и финский) Ольга выучила уже в университете. Давно живёт в Финляндии, но в Карелию приезжает всё время, и не только с сестрой повидаться. В Ведлозере Ольга построила дом. Не для себя — для жителей деревни. Дом карельского языка.

— Я хочу сохранить культуру своего народа. Я хочу, чтобы люди не стеснялись говорить на родном языке. Столько лет их гнобили, столько лет они молчали. Говорили по-карельски только дома, в семье.

Пять лет назад Ольга собрала местных жителей на первую встречу. Спросила: хотите Дом карельского языка? Интересно?

Оказалось, интересно. Сначала ведлозерские активисты решили найти старый карельский дом. Даже не обязательно карельский — главное, чтобы места было достаточно.

Нашли бывший детский сад. Но когда начали снимать обшивку, выяснилось, что здание в таком аварийном состоянии, что легче его разобрать и новое построить. И началась работа по сбору средств: многолетняя, плановая.

Осенью 2013-го залили фундамент. Строительство продолжается до сегодняшнего дня: сейчас благоустраивают второй этаж.

— Где мы взяли деньги? Это просто, — говорит Ольга. — Хотите кого-то привлечь — сначала отдаете все свои средства. Личные. А потом люди смотрят, что дело идёт, и подключаются.

Мы создали общественную организацию. Начинали с благотворительных концертов: в Петрозаводске, в Пряже — большая акция была. И не только в Карелии шел сбор средств: и в Питере, и в Москве, и в Выборге. Карелы-то и в Твери живут, и в Финляндии, и в Швеции.

Зачем жительнице финского Оулу все эти хлопоты?

https://eb.utuoy/78S2R7oGhGE

К сегодняшнему дню на строительство Дома карельского языка потрачено 7 миллионов рублей. На утепление второго этажа пойдёт премия: в конце прошлого года Общественная палата России наградила Ольгу Гоккоеву за гражданскую активность.

Премия так и называется: «Я — гражданин».

 

Язык / Kieli

— К нам приходят очень разные люди, — говорит Нина Бармина, она ведет в Доме уроки родного языка. — Кто-то с детства говорит по-карельски, но не умеет читать и писать, кто-то вообще первый раз слышит ливвиковскую речь. Конечно, приходят дети: в школе они родной язык изучают, но уроков мало А у нас — практика!

https://eb.utuoy/96CEAgGApRU

Если вы думаете, что здесь только учат глаголы, то вот и нет. Шьют, готовят, занимаются йогой, ставят спектакли, отмечают праздники — и всё на карельском. Приезжают из соседних деревень: из Крошнозера, Кинелахты, Савинова. Буквально на прошлой неделе были гости из Колатсельги — учили местных сульчинат на углях печь.

— Мы стараемся делать упор на родной язык, — говорит Ольга Гоккоева. — На русском тут вообще с утра до вечера можно было бы деятельность развивать. А на карельском очень сложно. Но люди-то давали деньги на Дом карельского языка — они не давали на Дом культуры.

— Говорят, у вас правило: в Доме говорить только по-карельски?
— Да нет, конечно! Это какой-то журналист придумал в самом начале и пустил пулю. И некоторые боятся заходить из-за этого, даже местные: думают, что у нас здесь так всё сурово. На самом деле карелы, наверное, самый толерантный народ из всех, кого я знаю.

 

Работа / Ruado

https://eb.utuoy/BnjM64m9Ah0

Мартти Пенттонен — профессор информационных технологий из Финляндии. В Ведлозере Мартти проводит курсы компьютерной грамотности для школьников — на карельском языке.

В этот раз он привез с собой новый гаджет, только летом появился на рынке. Мини-робот, сферический шар. Управляется с планшета. R2-D2 печалится за печкой.

Мартти совсем не говорит по-русски, но общий язык со школьниками находит быстро. Карельский.

Кружков, кстати, здесь много. Детская театральная группа, взрослая театральная группа. Клуб «Собеседник», клуб любителей карельской песни. Полная свобода творчества ничем не ограничивается. И руководители кружков по большей части работают на общественных началах.

https://eb.utuoy/Eo7fVwefjkM

В Доме проходят семинары и форумы — все, кого интересует карельский язык, едут сюда. Это, кстати, и возможность заработка: встретить, обустроить для работы, накормить.

Дом принадлежит общественной организации и содержится за счет собственных средств, никакого государственного финансирования. А калитки спасают положение: за прошлый год продали на триста тысяч!

 

Народ / Rahvas

— У нас Дом карельского (не ливвиковского!) языка, — утверждает Ольга Гоккоева. — Мы не делим свой народ на ливвиков, людиков и собственно карелов. И работаем со всеми, хотим, чтобы люди слышали друг друга.

— А люди в Ведлозере на улице, в магазине по-карельски говорят?
— Сейчас — очень редко. Карелы вообще как партизаны. Могут жить в Ведлозере всю жизнь и не знать друг про друга: кто говорит по-карельски, а кто нет. Только дома, только в кругу семьи.

Карелы стесняются очень сильно. Часто, когда я звоню человеку, то сразу могу сказать, где он — в городе или в деревне. Потому что если в деревне, отвечает на карельском, если в городе (особенно в публичном месте), будет говорить по-русски.

 

— Кстати, дело не только в языке, — продолжает Ольга. — Деревенские стесняются, что они из деревни: хотят выглядеть культурными, образованными. Как будто деревня и культура — это несовместимые вещи! Эмигранты за границей стесняются того, что они русские (я с этим столкнулась). Дети остаются без родного языка, и многие оказываются в группе риска. Они себя потеряли, эти люди.

Я считаю, что без родного языка и без понимания, откуда ты идёшь, очень трудно вырасти гармоничным человеком. Я, к примеру, в любой стране хорошо себя чувствую, даже если не знаю языка. Потому что знаю, кто я, знаю, откуда я.

И всегда гордо о своем происхождении заявляю. Потому и не ношу национальные костюмы: после пяти минут разговора со мной все знают, что я карелка!

https://eb.utuoy/5JqP2fjYiS4

 

Дом / Kodi

В Ведлозере постоянно живет тысяча человек (летом, в дачный сезон — гораздо больше). Здесь работают совхоз (молоко-мясо) и пилорама. Есть школа, одиннадцатилетка: 120 учеников. Есть группа в «ВКонтакте»: «Ведлозеро — деревня мирового масштаба».

Дом карельского языка / Karjalan kielen kodi — сегодняшний день Ведлозера.

 

Кстати, в карельском языке нет будущего времени. Его выражают настоящим.

---

К уроку готовились:
Игорь Георгиевский, фотограф
Владимир Волотовский, оператор
Илья Дедюшко, режиссер
Павел Степура, дизайнер
Елена Фомина, редактор проекта «Уроки карельского»

---

При поддержке Министерства Республики Карелия по вопросам национальной политики, связям с общественными, религиозными объединениями

---