Виола Мальми

Зима. Виола Мальми едет на автобусе в деревню, в очередную фольклорную экспедицию. В салоне холодно: приходится завернуться в одно одеяло с музыкантом Виктором Семендяевым. Позади сидят старушки и ворчат: «Ой, не стыдно! Ой, какие!».

Мальми такие ситуации и расстраивали, и забавляли. Она была маленькой, белокурой и хрупкой. А по натуре — боец: умела справиться и с ворчащими бабушками, и с равнодушными чиновниками, и с большими шумными коллективами танцоров. Фанатично любила свою работу, поэтому трудности любого рода ее мало смущали.

Начало

Виолетта Генриховна родилась в 1932 году в семье хореографа Хельми Мальми. В три года — спасибо маме — впервые вышла на сцену. А в восьмом классе уже сама преподавала: вела танцевальный кружок для одноклассниц и девочек постарше.

Казалось, все дороги ведут в хореографическое. Но вышло иначе: после школы Виола Мальми поступила на актерский факультет Ленинградского театрального института. Танцы, впрочем, не оставила: занималась ими, пока училась, а когда работала в театрах, ставила танцы для спектаклей.

Театрам — Рижскому ТЮЗу, Даугавпилсскому театру драмы, Русскому драмтеатру в Петрозаводске — Мальми отдала почти десять лет. А потом в театральном доме отдыха познакомилась с балетным критиком Юрием Слонимским (с которым, кстати, будет дружить всю жизнь). Слонимский сразу разглядел танцевальный талант и сказал: надо поступать.

Три года Виолетта Генриховна училась на балетмейстера в Ленинградской государственной консерватории. Поступила вольнослушателем: в студенты ее зачислить не могли, потому что не было за плечами балетного училища.

За вторым образованием Мальми пошла, когда ей было уже за 30.

Консерваторию Виолетта Генриховна окончила в 1966-м. А уже в следующем году поехала по карельским деревням — спасать от забвения фольклорные танцы. За это в народе ее прозвали «Лённротом танцевального фольклора».

Экспедиции

Традиционные кадрили и крууги в то время уже мало кто помнил — только деревенские старожилы, которые всё это танцевали в молодости. К ним и обращалась Мальми: бабушки пели и плясали, а она записывала слова, мелодии и схемы танцев. Иногда брала с собой музыканта — того самого Виктора Семендяева. Но чаще «ходила по бабушкам» одна, с большим бобинным магнитофоном в чемоданчике или просто с блокнотом.

Через несколько лет Виолу Мальми знали по всей Карелии. Встречали как родную: рыбой, калитками, домашним творогом со сметаной. Во многих деревнях она основала фольклорные коллективы — специалисты насчитывают не меньше 17 штук.

— Я помню, какая она вдохновленная и просветленная домой приезжала. Бабушки ее очень любили, — рассказывает Анита Дункерс, старшая дочь Виолы Мальми. — И мама их всех просто обожала, у нее прямо голос теплел, когда она про них говорила. Когда у нее был юбилей, приезжали из районов представители фольклорных коллективов и везли для нее подарки: посылки с травками, рыбники, калитки — всё, что она любила. Это было очень трогательно.

Своих артистов Виолетта Генриховна даже возила на гастроли. Коллектив из Киндасово с ее помощью побывал в Ленинграде, в Таллине, в Тарту, в Киришах.

За много лет Мальми восстановила содержание двухсот танцев и нескольких сотен народных игр. Успела вовремя: пожилые информанты один за другим уходили из жизни. А Виолетта Генриховна написала полдюжины книг с описанием игр и танцев: хоть сейчас бери, репетируй и выводи на сцену.

Этим она занималась и сама: в 1973 году возглавила ансамбль Karjala, который когда-то создала ее мама. Старшая Мальми, бывшая отменным знатоком финской хореографии, ставила сценические танцы, а младшая взяла за основу чисто фольклорный материал: никакой одинаковости, много настроения и задора, у каждого движения — свой смысл.

Сейчас ансамблем Karjala руководит воспитанник Мальми Андрей Анисимов. Он своих танцоров учит не танцевать, а «ходить в определенной манере и импровизировать» — всё, как завещала Виолетта Генриховна.

Праздники

Мальми оставила Karjala на преемника в 1987-м: захотелось перемен. В тот год она собрала новый ансамбль — «Карельскую горницу» — и вывела его на улицы города.

Хореограф задумала возродить народные праздники: Иванов день, Святки, масленичные гулянья. В конце 80-х — начале 90-х их устраивали в петрозаводских парках, на набережной, да просто посреди проспекта Ленина. Пели, танцевали, играли — все вместе с горожанами.

— Первые праздники совсем были пустые, — рассказывает ученица Мальми, руководитель ансамбля Kulkuset Наталья Каширина. — Мы приходим на площадку, видим, что там полтора землекопа, и начинаем морщиться: ну что, мы для нескольких человек будем играть праздник? Виола в этом смысле была огромный оптимист: три человека так три, один так один, никого нет — значит, играем для себя. Помню, в Рождество спускаемся мы по проспекту Ленина, гремим трещотками, орем песни — а народ в разные стороны шарахается. Но были и такие, которые говорили: «Ой, как у вас весело, а можно с вами?». И потихоньку мы людей воспитали: на праздники стали приходить сотнями.

И тут, конечно, не обходилось без проблем. Как-то играли Масленицу в парке ОТЗ, договорились об аппаратуре и блинах для гостей, пришли, а ничего нет. Гулянья на несколько сотен человек пришлось вести без микрофонов, «живым» голосом. Чиновники вообще не торопились помогать: да кому, говорили, нужен здесь ваш фольклор?

Но Мальми была упрямой. А еще талантливым организатором: именно она начала проводить праздники в Киндасово и Шелтозере. Эти гулянья живы до сих пор, не говоря уже о фольклорных праздниках на острове Кижи, про которые ей говорили: «Да ничего не получится, да что там делать, а вдруг пойдет дождь?». Но получилось: праздник в музее-заповеднике устраивают теперь каждый год. В любую погоду.

Фольклорный театр

Когда создавалась «Карельская горница», Виола Мальми работала главным балетмейстером ансамбля «Кантеле» — ставила для знаменитого коллектива программу по эпосу «Калевала». Удивила всех: на выходе получился практически спектакль с единой темой и сюжетом. До этого концерты ансамбля состояли из отдельных номеров.

После пары лет работы Мальми из «Кантеле» ушла. Но с «Калевалой» не рассталась: ставила в «Карельской горнице» небольшие сцены из эпоса. А в 1995-м родился первый большой спектакль.

— В то время мы каждый год проводили семинары в Финляндии: финны очень интересовались карельской хореографией, — рассказывает нынешний руководитель «Горницы» Борис Шустов. — Часто бывали в местечке Рануа, где 28 февраля проводится День «Калевалы». Его там все очень любят, читают в этот день руны. Виола на это посмотрела и предложила: а давайте сделаем у вас спектакль по эпосу.

Первой была постановка «Битва за Сампо» — история о том, как герои поехали за волшебной мельницей к старухе Лоухи.

В Рануа в то время было около 2,5 тысячи жителей, с окрестными деревушками — тысяч пять. В представлении участвовал каждый десятый плюс артисты «Горницы». Зрелище вышло грандиозное: площадка на улице, декорации из снега, специально пошитые костюмы, массовка из 300 человек.

— Дело было зимой, мороз был за 20 градусов, — рассказывает Борис Шустов. — Но мы все равно играли, а зрители сидели и смотрели, не уходили. Потом мы со своими спектаклями перешли во дворец спорта, но и там было нежарко — лёд вокруг. Только один спектакль мы играли в настоящем театральном зале.

После «Битвы за Сампо» было еще пять постановок. А коллектив Мальми стал называться фольклорным театром: артисты сами и пели, и играли, и танцевали, и читали текст. Для фольклорного коллектива, да еще и любительского, — что-то совершенно новое.

Зимой спектакли показывали в Финляндии, летом — в Петрозаводске. А на 300-летний юбилей города все постановки объединили и показали на стадионе «Юность». Участвовали и местные коллективы, и просто горожане, и даже артисты из Прибалтики и Скандинавии: репетировали целый год.

Виола

Мысли Мальми всегда занимала работа: экспедиции, передачи про танцы на местном ТВ, праздники и концерты, преподавание… Домой приходила уставшая, укладывала младшую дочь Илону спать, ночью писала очередную книгу. Всё бытовое — на втором плане.

— Мама жила немного в другом измерении, — рассказывает Анита Дункерс. — Часто путала, как кого зовут: в «Горнице» ребята привыкли и на чужие имена откликались, потому что напоминать было бесполезно. Или еще был момент: она пригласила в Петрозаводск фольклорный коллектив, а где его размещать, видимо, не подумала. И вот она вечером стучится к нам домой: пустите, говорит, меня ночевать, а то у меня в квартире 20 бабушек.

Зато на сцене Виолетта Генриховна была собранной и требовательной. Поблажек не давала, но о своих артистах всегда заботилась: в голодные 90-е брала в поездки контейнеры с едой, чтобы их накормить.

Она вообще была очень щедрой. Делилась даже костюмами, которые в те времена стоили и денег, и трудов: сначала раздобыть ткань, потом сшить своими руками.

— Помню, мне нужен был костюм для концерта, но в театре у меня подходящего не было, — рассказывает актриса Национального театра Карелии Виено Кеттунен. — Я к ней: «Виолушка, помоги, надо что-то на голову найти». И она сказала: «Конечно, приходи». Она была такая: не жадничала, ничего не жалела, всем помогала и всем хотела добра.

Виолетта Генриховна ушла в 2010 году. А книги, праздники и коллективы, ею созданные, остались. Уже дважды в Петрозаводске проходил фестиваль «Хумахуш» памяти Виолы Мальми, который организовала ее ученица Наталья Каширина.

Народная танцевальная культура Карелии, которая могла бы безвозвратно погибнуть, продолжает жить. А с ней живет и память  о маленькой женщине, сделавшей для свой родной Карелии огромное, необъятное, неоценимое дело.