Дневник одной мамы: без семьи

Наш автор проходит все занятия Школы приемных родителей. Это тяжело, но очень полезно для любых родителей — нынешних и потенциальных. Встреча пятая.

В детстве одной из моих любимых книг наряду с «Республикой ШКИД» и «Педагогической поэмой», «Оливером Твистом» и «Историей Тома Джонса, найдёныша» была старая лохматая книжка издания пятидесятых годов — «Без семьи» Гектора Мало. Сначала мне читал её вслух папа, потом я сама читала её сестре: 8-летний подкидыш Реми вынужден уйти от приёмной матери и строить свою жизнь сам, но он не теряет надежды найти своих родных и изо всех сил старается подстроиться под каждую семью, которую он считает своей. Тогда это казалось романтикой… Но после занятий Школы приёмных родителей всё стало восприниматься иначе.

Любая семья — хорошая или не очень — это семья, которую ребёнок знает и любит. Когда ребёнка забирают из семьи, у него нет выбора. А теряет он при этом всё: весь свой привычный мир, все наработанные ценности. Причём в жизни ребёнка может быть не одно такое переселение: из родной семьи — в детский дом, из детдома — в приёмную семью, и хорошо, если она окажется последним пристанищем. А ведь часто бывает, что детей возвращают, да ещё в другой детдом. Потом в следующую семью. Неудивительно, что дети, прошедшие несколько приёмных семей, становятся столь же безучастными к окружающим людям, как героиня ещё одной моей любимой детской книжки «Великолепная Гилли Хопкинс». Включается психологическая защита: ребёнок с травмами привязанности начинает оберегать себя от возможных связей, от тех людей, к кому он мог бы привязаться.

Сильнейшее впечатление произвела на меня психологическая игра «Переместитель». Переместитель неотвратим, как античный Рок, и столь же алогичен. Едва ты где-то обжился, пустил корни, начал привыкать к людям, как раздаётся звонок в дверь. Это пришёл Переместитель. И он пришёл за тобой. У тебя пять минут на сборы. И ты можешь взять с тобой какую-нибудь ценную для тебя вещь. Только одну. Это упражнение даёт возможность почувствовать себя в шкуре человека, от желаний которого ничего не зависит. В шкуре ребёнка, которому придётся пережить все стадии горя: от потрясения и недоверия через отрицание, гнев и смешение чувств — к принятию ситуации. Именно эти чувства мы и переживаем в сжатом виде в течение нескольких минут, когда нам позволяют написать письмо своим бывшим родственникам.

Когда мы в дальнейшем говорим о нарушенной привязанности, мы понимаем, что нарушаем эту привязанность у ребёнка мы, взрослые. Из четырёх типов нарушений привязанности: негативной или невротической, амбивалентной, избегающей и дезорганизованной, только последняя — «дезорганизованная» — практически не поддаётся коррекции, остальные три ещё можно вылечить любовью, пониманием, уважением и принятием.

Больше всего запомнилось одно из упражнений: нам приводят несколько конкретных примеров детей, которые ведут себя в приёмной семье не так, как хотелось бы. А мы уже «учёные», мы знаем и помним, что любому поведению ребёнка есть объяснение, что ребёнок ведёт себя так, а не иначе, по какой-то причине. Наша задача: понять, почему ребёнок ведёт себя именно так. И как мы, взрослые, могли бы выйти из этой ситуации на месте приёмных родителей.

Итак, три тинейджера…

Таня. Мать умерла недавно, в приемной семье — полгода. Угрюмая, всё не по ней. Едем покупать одежду, покупаем всё, что ей нравится. А дома оказывается — купили всё не то и ей ходить опять не в чем.

Петя. Отказник с рождения, воспитывался в семье, о том, что неродной, не знал, затем оказался в детдоме. В новой приёмной семье просится обратно в детдом.

Света. Долго жила в детдоме, мать жива, пьёт. В приёмной семье ведёт себя вульгарно, берёт пример с матери.

Мы долго разбираем каждую ситуацию. Часто ошибаемся: сложное кажется простым, простое — сложным. Все три ситуации разные, как разные и выходы из них. С таким поведением в той или иной степени может столкнуться каждый приёмный родитель: за этим стоит непережитая утрата, боязнь близости или проблема самоидентификации. И надо по внешним факторам, по поведению ребёнка суметь понять, как помочь ребёнку справиться со своими чувствами. Есть общее: всем этим детям с травмами привязанности нужно бережное отношение, уважение и подтверждение любви.

С пятого занятия в нашу группу приходят уже состоявшиеся приёмные родители и делятся своим опытом. Каждый из этих людей — история, заслуживающая не статьи, а целой книги. Или фильма.

«Подтверждение любви» — именно так называется фильм Алексея Бабенко и Владимира Рудака, в котором констатируется удивительная вещь: в приёмных семьях намного чаще говорят о чувствах, чем в кровных семьях. Возможно, потому, что все приёмные родители проходят ШПР, где их учат чувствовать и проговаривать свои чувства…

«Ольга»

https://eb.utuoy/rx5tObcHWzE

«Людмила»

https://eb.utuoy/2LWA0bnIa7g

«Майя»

https://eb.utuoy/uy6DoCdFP8U

«Подтверждение любви» — это фильм о принимающих семьях, истории разных людей и разных судеб. Фильм для тех, кто ничего ранее не знал о принимающих семьях, и для тех, кто находится в размышлении, стоит ли брать ребенка в семью. Фильм без придуманных ситуаций и написанных монологов. Шаг за рамку экрана. Прямое свидетельство. Встреча. Без обязательств и страха. В поиске подтверждения любви…»

Напомним, на предыдущем занятии речь шла о детях, испытавших насилие в родной семье. Как выстраивать отношения с детьми, прошедшими через ад?