Петроглифы. Музеефикация

Решительная женщина, которую вы видите на фото, — художник Светлана Георгиевская. Она направляется в фондохранилище Эрмитажа, чтобы сделать эстампажи карельских скал с петроглифами. Под крышами российских музеев сегодня выставлены несколько камней с берегов Онежского озера, Светлана делала копии каждого.

— Перечислить все? — спрашивает она. — Большое полотно («Крыша мира») в Зимнем дворце. В «Старой деревне», в эрмитажных фондах — еще три камня (наверное, самые загадочные композиции Пери Носа III). И три фрагмента, выставленные в Национальном музее Карелии, лодки и космические объекты.

Онежские петроглифы. Большой взрыв

Онежские и беломорские петроглифы — памятник природный. Многие рисунки привязаны к скалам: их цвету, вкраплениям минералов, трещинам. Да и место для выбивки художники никогда не выбирали случайно. Вот только добираться на берег Онежского озера и Белого моря далеко и долго, даже сейчас (что уж говорить про век двадцатый).

Поэтому музейщики Эрмитажа долго не думали. Древнее искусство, решили они, тоже принадлежит народу.

В Национальном музее Карелии сегодня три фрагмента скал с петроглифами. Один «эрмитажный», а еще два появились в экспозиции уже в XXI веке.

На берегу Онежского озера их обнаружила археологическая экспедиция под руководством Александра Жульникова. Много лет археологи обедали, используя вместо стола большой плоский камень — пока кто-то не провел рукой по невидной, внутренней стороне плиты.

Перевернули. И обнаружили целую «обсерваторию», небесные тела — такими, как их видели древние художники.

Камни, которые нашла экспедиция Жульникова, откололись от скалы сами, никто теперь не скажет, когда. Тяжелые: один (с лебедем) — 280 кг; второй («обсерватория») — 520. И очень хрупкие.

Находки передали в Пудожский музей, а позже перевезли в Петрозаводск, в музей Национальный.

— По закону об археологии ученые имеют право изучать находку три года (хоть дома хранить), — поясняет Михаил Гольденберг. — А потом обязаны сдать в государственный музей. Пудожский — муниципальный. И ближайший государственный музей с богатой коллекцией археологии — это были мы. В 2009 году эти два камня были транспортированы. Вот это была спецоперация!

С максимальными предосторожностями гранитные скалы с петроглифами доставили в Петрозаводск. В Национальном музее в это время как раз открывалась новая «петроглифическая» экспозиция, с инсталляцией, фотопанно во всю стену. Археологические находки заняли свое место.

— Мы ничего не взрывали! — говорит Михаил Леонидович. — Наши камни откололись сами. Кстати, карельские археологи знают еще несколько отделившихся фрагментов с рисунками, обломки скал лежат и под водой. Но ученые никому не говорят, где. Чтобы не возникло искушения.

Беломорские петроглифы. Компромисс

На острове Шойрукша, на реке Выг древние художники выбили около пятисот рисунков. Семь отпечатков то правой, то левой человеческой ступни ведут к изображению Беса, самой крупной фигуре. Высота — около метра, изображен в профиль. С огромной рукой, ногой, внушительным мужским достоинством.

Местные жители называли эту фигуру Чертом, а всю скалу — Чертовыми следками. Первооткрыватель Александр Линевский переименовал их в Бесовы следки, по ассоциации с Бесовым Носом, наиболее известной к тому времени группой онежских петроглифов. Далее советская наука сделала все, что могла: петроглифы исследовали и задокументировали. По счастью, сгоряча не «музеефицировали».

В конце 1960-х в Беломорский район пришли гидростроители. И скалу с Бесовыми следками накрыли «павильоном», для сохранности. У строителей Выгостровской ГЭС бетона было много, на науку не пожалели. Уродливое сооружение и тогда не украсило пейзаж, а позже, постепенно разрушаясь, и вовсе выглядело «ядерным» саркофагом времен советской эпохи.

В конце 1990-х «павильон» признали аварийным. Это решение приняла не слишком компетентная (с инженерной точки зрения) муниципальная комиссия. Позже, в 2005 году уже Карелпроект обследовал здание: «опасность обрушения» отсутствовала.

Но в 1999 году во избежание лишней головной боли беломорские власти приняли решение петроглифы засыпать опилками, а «музей» закрыть на замок. Замуровали демона.

Два десятилетия Бесовы следки были закрыты для публики, доступ к рисункам был только у археологов. Лишь в 2015 году началась реконструкция: стены снесли, и на старом фундаменте вокруг скалы с петроглифами выстроили новый, современный павильон. Для туристов его открыли летом 2021 года.