«Легко и праздник!»

Саша Сухова — президент Благотворительного фонда помощи животным «Рекс», зооволонтер, ведущая мероприятий, экскурсовод, преподаватель ораторского мастерства. Разговариваем с ней о том, как собака Ириска помогла ей повзрослеть, как работать со страхами и что делать, если у тебя опускаются руки (спойлер: идти в тренажерный зал).

По нашей просьбе Саша Сухова немного рассказала о себе.

— Со мной не просто, но интересно. Я неравнодушна ко всем живым существам. Я знаю, что я могу вдохновлять людей (например, стоять в планке). 20 лет я занимаюсь организацией мероприятий. Верю, что каждый день приводит к чему-то глобальному. Всегда слушаю свою интуицию. Могу петь в хоре и ладить с детьми. Могу провести экскурсию по городу. Понимаю животных. Хорошо мою полы. Папа недавно научил меня делать лунки. Сейчас я работаю над тем, чтобы научиться как можно больше отдыхать: лениться, не быть продуктивной, ходить в бассейн, гулять не с собаками в упряжке, а просто гулять. У меня это не очень получается пока, но я стараюсь.

— Полчаса назад ты гуляла с собаками. Сколько их было?

— Сегодня их было две. Одна — моя, мы ее нашли на улице, и уже три года Ириска — наша любовь, член нашей семьи. Вторую собаку выкинули совсем недавно, это домашняя собака. И пока мы ищем ей хозяев, она живет у нас.

— Расскажи про свою собаку.

— Это метис овчарки и дворняжки. Подпольная кличка — Дракон, она очень темпераментная. Я думаю, она была нам дана — и мне, и моему супругу — как испытание нашей ответственности. Я думаю, что с ней мы повзрослели. Именно воспитывая ее, приучая к дому, прививая ей нормальные привычки.

Однажды мы ехали домой на машине и решили в центре города остановиться попить чайку, купить калитку. И я краем глаза увидела, что рядом на улице оставлена собака, маленький щенок. Я, когда вижу какое-то животное, вовсе не кидаюсь сразу его забирать, но иногда у меня срабатывает интуиция. Я вижу животное, и у меня появляется внутреннее ощущение, что я могу ему помочь. Тогда, наверное, она сработала в первый раз.

Сначала мы определили эту собаку на передержку, стали искать хозяев, сделали фотосессию. Потом приехали на вторую передержку, я отвела ее в вольер. Не помню даже, как это случилось, но я просто говорю зооволонтеру: «А дайте мне ее обратно». Беру собаку на руки, возвращаюсь в машину. Муж говорит: «Мы домой едем?» Я ему: «Да». Так собака осталась с нами в семье. Благодаря ей я узнала, насколько это огромный мир — мир животных.

— С этого началось твое зооволонтерство?

— Первая «моя» собака была пять лет назад, но тогда я не очень в это включилась — собака до сих пор живет в приюте. Я помогла, но вообще не понимала, как это работает, как всё это устроено. Прочувствовала в полной мере я все только потом: узнала про дрессуру, как переучивать животных, какие ветеринарные клиники есть в нашем городе, узнала про приюты, погрузилась в это. А потом поняла, что смогу так жить, не меняя работы, семьи, хобби, увлечений. У меня появился режим, собака сделала мою жизнь более организованной и добавила мне времени в сутки.

— Как ты решилась на то, чтобы создать благотворительный фонд в помощь бездомным животным?

— Последние три года я активный зооволонтер. Мир людей, которые помогают животным, огромный. Мы все на одной волне, но есть три человека из разных приютов, с которыми мы смотрим в одном направлении. В какой-то момент мы приняли решение создать свой фонд. Это проект на четверых, одна из нас — юрист, другая — научный сотрудник, третья — бренд-менеджер и я — ведущая и организатор мероприятий. У каждой есть определенная компетенция в фонде, и у каждой из нас есть животные, которых мы пристраиваем. Мы стараемся своим примером показывать, что это не страшно, это не кусается, это нужно делать. Сейчас нам 4,5 месяца, и у нас на попечении фонда очень сложная собака, мы ее лечим уже два месяца в Петербурге.

— У тебя нет сомнений, когда вы беретесь лечить животное, у которого мало шансов на спасение? Может, иногда нужно отпускать их на свою радугу?

— Когда я слышала такое суждение от людей пару лет назад, то думала: «А может, правда?» Сейчас я уверена в том, что я делаю, а те люди, которые призывают не бороться за животное, — это не мои люди. И как только я начинаю их отпускать от себя, ко мне приходят другие — ух! — из Петербурга, из Москвы. Сейчас у этой собаки в Петербурге образовалась группа поддержки. Люди списываются, покупают лекарства, сидят с ним, потому что пса нужно социализировать. Люди хотят помочь. Меня не пугают большие суммы, сложности в пристройстве животных, потому что я за эти годы увидела огромное количество людей, которые тебя поддержат. Недавно я проводила экскурсию по Петрозаводску для одного современного московского художника. Он увидел у меня нашивку фонда на свитшоте и говорит: «Чем помочь вашему фонду?» Люди хотят участвовать в благотворительности, им нужно только сказать: здесь нужна крупа, а здесь — деньги, а там — опилки собрать на территории.

Иногда говорят: ой, у меня нет денег, как я помогу? Но когда я смотрю переводы на счет, то вижу, что одна компания перечисляет 18 тысяч, а Варвара, девочка, шлет 39 рублей и пишет: «Птица, живи!» Каждый рубль важен. Для нас помощь Варвары и компании абсолютно равнозначны. Каждый помогает по возможностям. У меня есть на этот счет две идеи, о которых я рассказываю детям в школах и детсадах. Отдавать на благотворительность надо ровно столько, сколько хочется, чтобы это не было тяжело. Иначе бывает так, что человек отдает по максимуму, а когда к нему вновь обратятся за помощью, он вспомнит свое тяжелое состояние и откажется. И второе: надо помогать по чуть-чуть, но чтобы помощников было много.

Конечно, меня пугают некоторые случаи. Мне бывает страшно. Но я знаю, что страх улетучивает энергию, поэтому я сама себе говорю: «Саша, поплакала, а теперь давай четко: какие шаги, посты, сколько нужно денег. Да, вот эта история побольше времени займет, настройся. И ты настроился, а через месяц животное сложное вдруг забирают, и ты уже видишь его счастливые фотографии из семьи и думаешь: «Эх, Сашка, чего ты боялась?» Очень хорошая практика — я ее делаю год, — когда мне страшно, я пишу дневник, я называю его «Дневник страхов». Каждое утро, когда чего-то боюсь, я пишу. Например, у меня была собака, которую было не пристроить. И я пишу: «Боюсь никогда не пристроить Молли в семью». Или: «Я боюсь никогда не раздать пятерых щенков». И потом важно написать: «Сашуля, это всего лишь твои страхи». И всё. И когда уже Молли в семье, ты перечитываешь свою запись и понимаешь, что каждый твой следующий страх, скорее всего, будет такой же.

Когда мы занялись этой собакой, сложной, с Птицефабрики, в тот день мы думали, что она не доедет живой до клиники. Но когда собака сейчас гуляет и еще пытается убежать на прогулке, ты понимаешь, что это того стоит. Я не буду лукавить. Наверное, уже у каждой из нас был опыт спасения животных, кого уже нельзя было спасти. Скажу честно, вот это очень непросто. Тяжело принимать решение избавить животное от страданий, и ты держишь его лапу до конца. Это в сто раз сложнее, чем собирать полмиллиона на лечение собаки. Сбор и объединение людей тебя вдохновляют, а здесь ты один на один. Когда у меня такое случилось год назад, я, наверное, месяц не могла прийти в себя. Сейчас я уже немного по-другому отношусь к этому, но тогда я просто потерялась. Поэтому я выбираю помочь животному и использовать для этого все шансы.

— Расскажи историю Птицы, этой собаки с Птицефабрики.

— Это было в середине февраля. К нам обратилась девушка. Она увидела, как под ее балкон бежит собака, и у нее снят скальп. Мы приехали, отвезли собаку к врачу, срочно была сделана операция в Петрозаводске, потом начался некроз тканей, и мы поняли, что нужно везти собаку в Питер. Я понимала, что да, сборы, много энергии и денег нужно на круглосуточный стационар и операции. Сейчас мы не можем дать каких-то прогнозов. Прошло уже пять операций, кусочки некоторые не приживаются, это очень живой процесс. Собака молодая, 8-месячный щенок, он не понимает, ему больно. Сейчас за историей Птицы следят далеко за пределами Петрозаводска. Помогают из Германии, Финляндии. В премиум-питомнике шведских собак мы нашли доноров, которых к нему возили для переливания крови. Эта история уже объединила много людей. И сколько надо ему лечиться, столько мы будем его лечить. В клинике есть четкие часы приема, но нам разрешили, чтобы наши волонтеры в любое приходили к собаке, гладили его, разговаривали, чтобы он был спокойным. Я считаю, что зооволонтерство — это такая вещь, которая может привести каждого человека в нашей стране к большей ответственности за свои поступки, за свою жизнь. Я не жду помощи от государства, я беру и помогаю. Ожидание — это перекладывание ответственности. И я считаю, что чем больше в нашем обществе будут уважать пожилых людей, детей, животных, тем мы будем более цивилизованными.

— По какому принципу ты проводишь свои «Уроки добра»?

— Все началось прошлой осенью. Меня пригласила Анастасия, музыкальный педагог из детского садика «Веселый лучик» на Древлянке, рассказать про приют. Я пришла, собралось 40 или 50 детей, я им показала фото и видео собак из приюта, рассказала, как они попадают туда, кто такой куратор, — все эти важные моменты. И дети были настолько вдохновлены, что я поняла — надо продолжать. После этой встречи мы тогда целую машину собранных детьми круп вывезли из этого садика. Потом мы сняли ролик, как корм доехал, и отправили детям, чтобы они увидели эту закольцованность: ага, я принес пачечку крупы, Катя с Мишей тоже принесли, набрался целый огромный мешок и собаки будут сыты неделю. Круто? Круто. Я устал? Нет.

У меня есть жесткий принцип: ни одной школе или садику я не предлагаю встреч сама. Я приезжаю только по приглашению с их стороны. Я считаю, что должен фитилек такой загореться — мы хотим. Первая, практическая, цель «Уроков добра» — собрать корма и крупы приютам. Вторая — вдохновить детей. Третья — четко им показать, куда и что идет.

За полтора-два года прошло уже около 70 уроков в разных школах и садах. Мы делаем всё по системе. В Петрозаводске есть пять приютов: «Дорога домой», «Преданные сердца», «Ковчег», Первый петрозаводский приют и группа помощи животным «Надежда», которые кормят собак в городском отлове. Я провела урок, и мы отвезли корм в «Дорогу домой», следующий сбор пойдет в «Ковчег» и так, друг за другом, мы помогаем нашим приютам.

Приюты потихоньку обустраиваются, волонтеры пишут гранты, выигрывают деньги на теплые вольеры, на скважину. Бездомных животных, к счастью, становится все меньше и меньше. Лет 10 назад их было 1,5-2 тысячи особей по городу, сейчас — 500. Разница колоссальная: и люди стали брать животных с улицы и не бояться этого, и приюты стали более адаптированные, и программы стерилизации работают активно.

Приезжайте в Финляндию или Италию — ни одной бездомной собаки там нет. Они тоже к этому не быстро пришли. У них бездомные по улицам тоже ходили, но они поняли, какие шаги они могут делать, какие законы принять, чтобы ответственность за животных была на их хозяевах.

— По какой системе ты живешь, чтобы успевать работать сразу в нескольких направлениях?

— Да, у меня много проектов разных абсолютно. Я веду мероприятия, преподаю у детей ораторское искусство, работаю в фонде, помогаю приютам. И еще у меня есть друзья и семья. Я говорю, что повзрослела только тогда, когда стала заниматься помощью животным. Никакие изменения не идут просто. Заглушку снимаешь, и вот все добро, которое ты в себе давил, глушил и прятал тут же начинает пробиваться наружу. Каждому я советую работать со специалистом, ходить на тренинги, по тайм-менеджменту, работать с психологом, который тебя направляет, с коучем, который тебе в профессии дает методы, которые помогают тебе быть более структурированным.

Моя подруга Наталья шутит, что я человек-график, потому что у меня есть ежедневник, на шкафу висит расписание мероприятий на полгода. И я, когда мне кто-то пишет, заглядываю туда и думаю: куда, Саша, ты хочешь это воткнуть? И я говорю: извините, не смогу. Долгое время мне было сложно говорить «нет». И этот навык я прямо тренировала. На холодильнике у меня весят мои принципы жизни, напоминание о режиме.

Есть такой очень интересный спикер Маргулан Сейсембаев. Это человек с потрясающим опытом. Он рассказывает, как побеждать страхи, как разграничивать свой день. Благодаря ему я поняла, почему я так много всего в жизни пробую.

— Какие принципы висят у тебя на холодильнике?

— У меня 20 принципов. В последние годы я пережила несколько непростых ситуаций — уходов проектов, уходов людей из жизни. И я сформулировала, например, что бизнес — это только честный бизнес, и между правотой и добротой выбираю доброту. Не стесняйся обращаться за помощью и говори, когда тебе нужна поддержка. Это основные. Наверное, сформулировав свои принципы жизни, тебя сложнее будет выбить из колеи какими-нибудь ситуациями. Хотя плачу, расстраиваюсь. Неделю назад ревела — выкинули двух собак из дома. Думала,: что делать? Нужно, чтобы эти эмоции выходили. Не надо бояться написать что-то, людям сказать, если они плохо поступают, не держать в себе. Потому что это всё копится и только нас разрушает. Нужно слушать себя. Для меня действительно за последний год главный вывод, что у человека главная поддержка — он сам. Если он не будет сам себя поддерживать, а постоянно будет вовне, он не будет себя укреплять.

Я уже третий год сотрудничаю с серией стартов и забегов в Петрозаводске. Я поменяла отношение к бегу, к соревнованиям. Бег — это соревнование с самим собой, не надо никому ничего доказывать.

Ты себя с помощью таких принципов немножко перепрошиваешь. Как телефон. Он заглючил, его перепрошьют и многие расстраиваются: как же, у меня потерялась вся информация! Ребята, радуйтесь! Вам вселенная все очистила от того, что не нужно было. Что нужно, то вернется. И я перестала бояться перепрошивать и себя. Много лет я держалась за какие-то старые связи, знакомых, которым не могу сказать «нет». А зачем?

У зооволонтеров часто встречается фраза, я ее не люблю: «У нас опустились руки». Куда они опустились? Ну, сходи в тренажерный зал, потренируй. Меня это реально возмущает, потому что мы этими формулировками притягиваем к себе то, чего не хотим. Они говорят: зооволонтерство — это такая тяжелая ноша. А у меня зооволонтерство — это легко и праздник. И так оно и будет.