«Опыт помогает шутить откровеннее»

Молодой человек с внешностью актера Андрея Харитонова, свободно владеющий литературным русским языком, воспитанный в семье с традициями, как-то не вписывался для меня в образ шоумена, участника Comedy Баттл на ТНТ и проводника самого смелого и откровенного жанра современного устного творчества. Поэтому стало интересно, как можно научиться плыть против течения и воспитать в себе неожиданные свойства и качества.

Мы разговариваем с Артемом Побережным об основе стендапа и шутках на грани фола. Тяжело ли падать на маты, когда тебя банит телевизионное жюри? Что делать с дипломом математика? Почему откровенный разговор на публике о своих слабостях и недостатках имеет психотерапевтический эффект, а вторая часть фамилии может пригодиться для альтер эго?

 — Как появился в твоей жизни стендап?

— Это со школы еще, со старших классов. В средних классах я был на домашнем обучении, потом вернулся в школу, был неприметным — только учеба. Конечно, мне хотелось на сцену! И как раз тогда на ТНТ появилась программа Comedy Club. Я начал ее смотреть, потом влюбился в жанр, и, конечно, мне хотелось тоже попробовать, но никаких возможностей тогда не было. Попробовал только в университете — вышел на сцену и закусило.

— Я прочитала, что «заниматься юмором» ты начал именно в университете. Серьезное дело — занятие юмором?

— Если к этому серьезно подходить, то это определенная работа, как и любое творчество. В университете я стал вести мероприятия и писать подводки так, чтобы они были такими шутками-шутками. Местами шутки были отвратительные, конечно, но этим я нарабатывал, как сейчас говорят, скил. Потом уже после этого я пошел и попробовал себя в стендапе.

— Как происходит процесс нарабатывания шуток?

— Какие-то происходят жизненные ситуации, ты наблюдаешь, записываешь свои мысли, потом стараешься написать об этом смешно. Надо, конечно, за жизнью наблюдать, тогда будет получаться что-то смешное, возможно. А возможно, нет. Всегда надо себя проверять. Тебе может казаться, что это гениальная шутка, а может, наоборот, ужасная, но она очень хорошо работает на аудиторию. А та, которая казалась гениальной, — вообще в тишину. И ты стоишь как дурак и думаешь: что со мной не так? Только на публике можно проверить, смешная шутка или нет. Если смеха нет, то проблема, скорее всего, в тебе, а не в зрителе.

— На ком-нибудь ты проверяешь свои шутки?

— В какой-то момент я для себя придумал тумблер: если мое выступление на ТНТ или, например, на «Прожарке» будет смотреть мой папа и мне не будет стыдно, то значит, шутка нормальная. Такая со временем выработалась система. Но раньше я нес всё подряд, что приходит в голову.

— Папа смотрит выступления?

— Да, он смотрит все. Изначально он не очень интересовался этой темой, думал, что это ненадолго. Потом, когда уже первые какие-то успехи появились, концерты пошли, потом ТНТ, он стал все смотреть, все отслеживать, даже советы какие-то дает. Однажды он пришел на «Прожарку», я не ожидал этого, он в углу где-то спрятался, я его не видел. Сказал, что ему понравилось. Это, наверное, первое мое выступление, которое ему понравилось. «Прожарка» — это такой формат, где могут быть грязные шутки, оскорбления — в этом смысл. Но, оказывается, можно это делать интеллигентно и со вкусом.

— С чего ты начинал как стендапер?

— Первый раз я попробовал себя в стендапе в 2016 году. Это было студенческое выступление: все свои, смеются. Я на полном серьезе, помню, спрашивал: «Кто-нибудь снимал? Мне надо на ТНТ отправить». А потом я вышел на незнакомую аудиторию в ресторане «Северный». Там были приезжие звезды, а меня просто запихали с ними. Это было второе выступление в моей жизни, и оно было ужасно. Это был тяжелый удар для меня. Сейчас-то я уже проще отношусь к таким моментам.

С 2019 года мы с Никитой Горновым, моим коллегой, начали развивать у нас эту… ну, не индустрию, конечно, но маленькую индустрийку стендап-движения. Привозим сюда каких-то комиков из Питера-Москвы, сами выступаем, делаем открытые микрофоны, приводим новых ребят. Сейчас уже стабильно человек десять выступает у нас в Петрозаводске. У нас несколько площадок. На каждой из них, в среднем, выступаем раз в месяц. Получается, пять-шесть выступлений в месяц.

— Что тебе дают эти выступления? Просто удовольствие?

— Начинается это всё просто с удовольствия. Странно было бы сразу делать бизнес. В маленьком городе очень сложно монетизировать такой жанр. Мы делаем это, скорее, для себя, для творчества и для того, чтобы когда-нибудь выбиться куда-нибудь. Я надеюсь еще вернуться на ТНТ.

— Ты дошел до полуфинала в шоу «Comedy Баттл» на ТНТ. Какие ощущения от площадки?

— Это, наверное, самый полезный опыт из выступлений вообще в жизни. Даже ведущий Павел Воля говорил, что это самая сложная сцена в стране. Она в любой момент может подняться, и ты упадешь на маты. Ты стоишь на площадке — перед тобой пропасть, потом сидит жюри и где-то вдалеке — зрители. А там еще эта ковидная история была, зрителей было очень мало, они сидели в полутора метрах друг от друга, в масках. Настроиться на это невозможно. Пока ты там не побываешь, ты не поймешь, что это такое.

— Все шло по плану?

— Нет, в первом туре вообще нет. Половину текста я забыл, куда-то провалился, половину шуток не сказал. В общем, было очень плохо, я очень сильно гнал текст. Мне потом и члены жюри сказали, что я стал тараторить, чтобы уже скорее все это закончилось. Вот во второй раз получилось чуть больше расслабиться, и поэтому во второй раз было попроще и получилось чуть получше, наверное. А в полуфинале меня вырезали вообще. В первую минуту всё шло хорошо, потом нажали первый рычаг (пара неудачных моментов, и жюри нажимают на рычаг) — и всё. В голове все вырубает, я стою, не понимаю, что происходит, и в итоге меня — извини, сам видишь, что все забыл, — скинули. Спасибо, что вырезали, потому что это выглядело, наверное, очень жалко. Но будем пробовать еще раз обязательно. Скоро кастинг на новый сезон.

— Там дают хотя бы потренироваться падать на маты?

— Да, за день до этого тебе дают попробовать. Тебя встречает накачанный каскадер: «Ну, что тут сложного?» Делает сальто и такой: «Ну, давай повторяй!» Ты, естественно, не можешь повторить, плюхаешься отвратительно, потому что на маты сложно упасть красиво.

— Кажется, что для тебя стендап — тема на сопротивление. Нет?

— Отчасти есть этот момент, когда от человека, вроде, не ждешь ничего жесткого, который, вроде, интеллигентный, но при этом вкрапляет в шутку такие моменты, которые смотрятся сильно еще и из-за контраста. Главное, делать это тонко, потому что пошлость ради пошлости — это ужасно.

— Табуированная лексика в публичном пространстве — интересная тема. Как ты относишься к мату на площадке?

— Мне кажется, что мат у нас появился как протест. Был советский период, когда всё было запрещено, потом шоу-бизнес 1990-2000-х — глянцевая картинка вне жизни. Ты смотришь условно «Голубой огонек» или даже КВН, неважно, а видишь вылизанную глянцевую картинку и не чувствуешь живых людей за этим. Живые люди появились с возникновением ютуба. Как можно использовать мат? Мат ради мата — это отвратительно, но если мат уместен, если он как приправа, то это может быть очень сильным приемом. На «Камеди баттл» продюсеры на полуфинале мне даже одну шутку пропустили с матом, потому что он там был уместен.

— Я смотрю на американских стендаперов и вижу в их выступлениях активную социальную основу. Многие наши шутят только ради смеха.

— Для нас стендап — новый жанр. В Америке он очень давно существует. Появился жанр, люди начали пробовать, не может сразу получится гениально. Но уже сейчас в стендапе затрагиваются темы, которые раньше невозможно было представить. Тема смерти близких, например, какие-то откровения, личные переживания.

— До какой степени ты сам можешь откровенничать?

— Когда я начинал, мне даже про тему отношений было сложно говорить — я считал, что это слишком личное. Но чем больше ты выступаешь, тем откровеннее становишься. Сейчас для меня запретных тем, наверное, нет. Я могу про что угодно говорить, лишь бы это не оскорбляло других. Могу откровенно говорить о своих слабостях, о своих плохих чертах и так далее.

— И не переживаешь из-за этого?

— Уже нет. В первый раз было очень сложно. А сейчас ты переработал свои переживания в шутки, поделился, все довольны. Потрясающая психотерапия получается. Надо переступать через себя, и чем тебе сложнее о чем-то рассказать, тем больше смысла это делать. Это в целом в жизни так.

— Что это за проект «Прожарка»?

— «Прожарка ПТЗ» — это проект Дмитрия Клюшкина, кавээнщика и ведущего мероприятий. Он увидел этот формат по телевизору и решил попробовать адаптировать в Петрозаводске. Пригласил меня, других людей, старых кавээнщиков. Проект сразу получил отклик. Первым гостем был Алексей Еникеев, зал в «Агрикалче» был забит до отказа. Проекту уже два года, он до сих пор успешно проходит раз в несколько месяцев.

— В чем идея «Прожарки»?

— Это очень полезная вещь, которая приучает тебя относиться к себе легче. Раньше, когда про меня что-то плохое говорили, я потом неделю не спал, ночами думал, за что? Я же хороший. А сейчас, когда все над тобой смеются, гораздо проще принимать чужое мнение. «Прожарка» воспитывает в тебе самоиронию и стойкость к критике — полезные навыки. Но и в целом это смешно и востребовано. Народ у нас любит, что-то скрывать, когда кто-то кого-то задевает, кто-то с кем-то ругается, поэтому всегда у нас были популярны рэп-баттлы или политические дебаты.

— Что сейчас в топе тем в стендапе? Про что заходят шутки?

— Всегда будут работать шутки про отношения — это классика. Про разницу между мужчиной и женщиной. Мужчина и женщина такие разные — вот так дела. У мужчин в ванной один шампунь, а у женщин — десять склянок. Это всегда будет работать, потому что всегда есть зритель, который пришел в первый раз и не знает, что все это уже давно обшутили. Хотя в самом начале все выходили: «Представляете, у меня девушка такое отчебучила… Вот сейчас расскажу — со смеху помрете». Если тема становится топовой, то она быстро исчезнет из стендапа, всем надоест. Наверное, надо находить темы, которые тебя самого волнуют. И не смотреть, что в топе.

— Про политику ты не шутишь?

— Про политику, возможно, я бы и хотел шутить, но просто не разбираюсь в ней. Глупо будет выйти и сказать: «Я слышал, там кто-то наворовал, сейчас вам расскажу». Мне интереснее темы, которые касаются внутреннего мира людей. Вот сейчас обкатываю блок про зависть. Я, в целом, завистливый человек. Мне про это гораздо интереснее, чем про Барака Обаму.

— Почему в средней школе ты был на домашнем обучении?

— Я очень болезненный был мальчуган. Я в 9-м классе весил всего 40 килограммов. Меня уже хотели обследовать — что со мной не так? Из-за этого пришлось провести эти два года на домашнем обучении, потому что через раз в школе то голова болит, то горло заболело, то еще что. Потом, конечно, было очень тяжело социализироваться. Ты же привык дома сидеть. К тебе учитель приходит на 40 минут раз в день. А тут сразу 8 уроков! Было сложно, но это здорово, что я все-таки вырвался с домашнего обучения, потому что так бы и жил таким неврастеником.

Я не скажу, что я страдал. Наоборот, это потрясающая жизнь: ты просыпаешься в 10 часов, к 11 приходит учитель, к 12 уже, в целом, ты свободен. Еще козырь хороший на домашнем обучении: я ж больной человек — мне нельзя домашнее задание делать. Но из этого надо вырываться, конечно.

— Вот ты говоришь, что получил в университете базовое математическое образование. Что это за база?

— На самом деле, эту фразу мне сказал отец, а я потом ее просто повторял. Всё равно какое-то образование человеку нужно. Было бы странно вообще ничего не делать. Возможно, сейчас я иногда жалею, что не получил какое-то условно актерское образование, творческое. Но математика тоже хорошо. Например, математика очень помогает структурно мыслить и анализировать. Это в целом полезно для любой области, даже для творчества. Возможно, я себя просто успокаиваю, что не просто так четыре года отучился. «Математика только для того нужна, что она ум в порядок приводит». Можно сразу после шутки про кунилингус, например, эту фразу вставить — будет здорово.

— Представляешь себя лет через 20? Чем ты занимаешься в этом возрасте?

— Ой, ну это как раз больной вопрос был для меня. Я всегда переживал, куда меня всё это приведет. Но, глядя на то, как за пару лет изменилась моя жизнь, я понимаю, что надо в моменте делать максимально все, что можешь, и это обязательно тебя к чему-то приведет. В конце концов, всегда можно поменять сферу деятельности. Я еще пару лет назад в офисе сидел, работал полный день, с 9 до 18, всё по классике. Но за несколько дет жизнь полностью изменилась, и вроде мне это даже нравится. Так что, может, в 30 или 35 лет я буду репетитором по математике, и это мне тоже будет нравиться. Сейчас надо идти к своим целям, а там уже будет видно, что дальше.

— Сейчас какие у тебя цели?

— Развиваться в стендапе, продолжать штурмовать телевидение. Параллельно я занимаюсь сценариями, веду мероприятия. В этом тоже потихоньку стараюсь развиваться. Я, кстати, заметил, что иногда бывает грустно смотреть на людей в Петрозаводске, которыми ты когда-то восхищался, но они остались абсолютно на том же месте и делают ту же самую работу, хотя могли бы куда-то стремиться и развиваться.

— Какие сценарии ты пишешь?

— Долгое время я писал для зарубежного канала на ютубе. Это был детский канал с крафтами. Господи, как это глупо будет звучать: там главный герой — Слаймик. Но, тем не менее, это многомиллионный канал, который чему-то обучал детей. Потом я перешел на канал Mental TV. Там производят психологические разборы известных личностей. Берется какая-нибудь звезда, какой-нибудь конфликт, и с психологических точек зрения, научных исследований разбирается этот человек.

— На сцене ты используешь актерские приемы?

— Один из классных приемов — это отыгрыш персонажа: ты вживаешься в роль и показываешь героя. Я стараюсь над этим работать: изучаю основы актерского мастерства, техники, слушаю интервью. Когда-то думал, что вместо математики я мог бы заниматься актерским мастерством, но сейчас как будто поздновато уже что-то делать с этим.

— Играл кого-нибудь в школьных постановках?

— Шута, кстати, играл. И дворника. Такой у меня разброс был. Чтобы сыграть этого дворника, мне в тот момент нужно было переступить через себя. Когда у меня все получилось, кстати, я впервые испытал эйфорию от взаимодействия со зрителями. Блин, это очень круто, когда все смеются, хочется, чтобы это ощущение повторялось снова и снова.

— Куда провалилась вторая часть твоей фамилии?

— Просто и так у меня довольно сложная фамилия: Побережный. Даже с ней ошибаются часто. А уж если я буду Побережным-Береговским, то тут всем придется трудно. Конечно, я горжусь своей фамилией, знаю, что вторую ее часть — Береговский — прадеду дали за военные заслуги. Но мне удобнее быть просто Побережным. Однажды я испытал страшную неловкость в военкомате на медкомиссии. Когда из кабинета вышел врач и на всю толпу голых людей (там же все в трусах сидят, ждут, когда их загонят какому-нибудь специалисту) объявил мою фамилию (Побережный-Береговский), народ не понял: «Кто? Чего? Что он сказал?» Я тогда подумал: «Все, я так больше не хочу. Я буду просто Побережный». Хочется чуть проще быть и запоминаться не за счет фамилии, а из-за каких-то других вещей, которые ты делаешь сам.

— Можно разделить фамилию тогда и использовать ее части в разных обстоятельствах.

— Я подумаю об этом. Когда у меня появится альтер эго, оно будет Артемом Береговским. Например, так: Артем Береговский, успешный математик, подготовит вашего ребенка к сдаче ЕГЭ, недорого. Спасибо за наводку.