«Когда мне переливали кровь, я заплакала от радости»

История петрозаводчанки Натальи Ковалевой, которая живет благодаря Карельскому регистру доноров костного мозга, незнакомому человеку из Италии и неравнодушным людям Карелии.

Наталье Ковалевой сейчас 32 года, она живет в Петрозаводске и недавно отправила свою дочь в четвертый класс. Четыре года назад Наталья была на грани между жизнью и смертью: тогда у нее повторно диагностировали страшное заболевание – миелобластный лейкоз. Спасти ее мог только донор, который согласился бы отдать свои стволовые клетки, — и такой человек нашелся благодаря Карельскому регистру доноров костного мозга. Мы поговорили с Натальей о ее болезни и исцелении, о благотворительном фонде и добрых людях, а также о том, почему хороший человек должен без сомнений при первой возможности сдать кровь, чтобы стать донором костного мозга – и, быть может, в будущем спасти чью-то жизнь.

— Когда вы обратились за помощью в Карельский регистр?

— В 2011 году я легла в больницу, после того как у меня повторно диагностировали миобластический лейкоз. На тот момент я не была знакома с деятельностью фонда, даже не слышала о его существовании. Мой врач, Татьяна Викторовна Криницына, сама договорилась с Юрием Гайевичем Иоффе. Потом он пришел ко мне в Республиканскую больницу, зашел ко мне в палату, представился, рассказал о регистре. Я дала свое согласие на сотрудничество. В то время у меня просто не было возможности собрать нужные средства на поиск донора. Юрий Гайевич мне  все подробно объяснил и обещал помочь в поисках. В итоге донора для меня нашли очень быстро: начали поиск в феврале, а в июне уже подобрали.

— На поиски донора ушло много денег?

— В общей сложности мы потратили больше 20 тысяч евро. Чтобы инициировать сам поиск, нужно было внести в Фонд Морша 5 тысяч евро – только для того, чтобы они начинали искать. А на тот момент у меня уже ушло 18 тысяч. Еще 2,5 тысячи потребовалось на перевозку материалов. Но это было четыре года назад – сейчас суммы наверняка увеличились.

Благотворительный фонд мне очень помог в сборе денег. Юрий Гайевич лично отправлял письма на предприятия, в мэрию Костомукши, еще куда-то. То есть фонд помогал мне в поиске не только донора, но и денег. Очень сильно помогли обычные люди – родственники, знакомые, да и незнакомые тоже.

Потом я звонила ей на Новый год, сообщила, что у меня все в порядке. И первой ее реакцией была радость от того, что ее деньги действительно помогли спасти человеку жизнь. С одной стороны, пять тысяч – это немного, но, с другой стороны, они могут спасти жизнь.

Когда я была у родителей в Костомукше, мне позвонил незнакомый мужчина и попросил спуститься к подъезду. Я выхожу, а он дает мне пачку денег и говорит: это вам. Я его поблагодарила, а когда вернулась домой и пересчитала, выяснилось, что он дал мне 45 тысяч. Я не ожидала такого от совершенно незнакомого человека. И таких людей было немало: кто-то приходил лично, кто-то просто перечислял деньги на банковскую карту.

— А почему возникла необходимость в доноре?

— Все началось с того, что я заболела обычной простудой. У меня взяли анализы и сразу отправили в гематологическое отделение Республиканской больницы. Там впервые поставили диагноз: лейкоз. Тогда врачи меня вытянули. После этого было четыре года ремиссии, но потом случился рецидив. Во второй раз все тоже началось с обычной ангины. Причем на этот раз меня долго лечили в Костомукше, потому что показатели крови у меня были нормальные. Ничто не говорило об онкологии. Пролечилась я две недели – и тут интуиция заставила меня позвонить Татьяне Викторовне. Звоню и говорю: Татьяна Викторовна, ничего не помогает, не могу даже глотать – все болит. Когда я приехала в Петрозаводск, ей хватило одного взгляда, чтобы понять: это рецидив. И тогда стало ясно: нужна пересадка, потому что третий раз будет последним.

— Вы знаете, кто стал вашим донором?

— На момент операции я знала о доноре только две вещи: что это мужчина и сколько он весит. И только спустя три года я узнала, что он итальянец. Кстати, не так давно я ездила в больницу делать пункцию, и врач сказал, что отправил донору мою фотографию. Но он никак не ответил пока. Может быть, фотография и не дошла до него.

— Хотели бы с ним познакомиться?

— Да, конечно. Хочу встретиться, сказать ему огромное спасибо. Потому что, по сути, он дал мне вторую жизнь. Просто хочу сказать ему спасибо. Я этому человеку благодарна до глубины души. Даже написала ему письмо, оно лежит у меня в папочке – никак не решусь отправить.

— Что было после того, как нашелся донор?

— На лето меня отпустили, я отдыхала на даче. Операцию назначили на сентябрь. 19 числа я поступила в больницу имени Раисы Горбачевой в Петербурге, а пересадку провели уже 29-го.

После такой болезни ты начинаешь по-другому относиться и к людям, и к жизни в целом. Стараешься помочь любому человеку, если есть возможность.

— После операции долго приходили в себя?

— Да, очень долго. Но бывает по-разному: одна девочка, которая лежала в моей палате, встала на ноги очень быстро – буквально на вторую неделю. А я лежала в больнице до декабря, больше трех месяцев. Мне было очень тяжело, надоела одна и та же обстановка. Одно дело, когда ты сидишь дома, и совсем другое – безвылазно лежать в больнице. К тому же в Питере у меня была только одна подруга, которая ко мне время от времени приходила. Больше общения не было. В начале декабря меня, наконец, выписали, и какое-то время я жила у тети в Питере. Еще несколько раз ездила в больницу на процедуры, а потом – перед самым Новым годом – вернулась в Петрозаводск.

— Вы сейчас общаетесь с соседкой по палате?

— Нет, я пыталась, но не смогла с ней связаться. Боюсь, что она умерла. Когда я последний раз приходила в больницу на переливание крови, она очень плохо выглядела. Причем пересадку нам делали с разницей в один день, и спустя две недели она уже казалась здоровым человеком. Не знаю, что потом пошло не так. У врачей я спрашивать о ней просто боюсь: не хочу услышать, что ее больше нет.

— Сейчас вы как-то участвуете в работе фонда?

— Да, я пытаюсь помогать фонду. Например, я привела одного донора в регистр. Пытаюсь агитировать людей, объясняю им, что это нужно делать, что донором в Карелии быть нужно.

— Объясните нашим читателям, почему им нужно стать членами регистра?

— Обычно я говорю так. Посмотрите на меня: если бы тот итальянец не пришел и не сдал когда-то кровь, что было бы сейчас со мной? У моего ребенка не было бы мамы. Поэтому делайте выводы сами, стоит ли это делать. Я могу сказать одно: мне пересадка стволовых клеток дала шанс жить дальше.

Когда-то Карельский регистр доноров костного мозга помог Наталье Ковалевой выжить. Сегодня помощь нужна самому регистру: до 15 сентября ему необходимо собрать 5 тысяч долларов для того, чтобы продолжать использовать краудфандинговою платформу GlobalGiving. На сегодняшний день часть суммы уже пожертвовали, осталось чуть больше трех тысяч. Для того чтобы внести свой вклад в общее дело спасения больных лейкозами, нужно всего лишь пройти на страницу благотворительного фонда на сайте GlobalGiving, заполнить небольшую анкету и пожертвовать любую сумму от 10 долларов. Не оставайтесь равнодушными!