Человек и пароход

Глава Карелии Александр Худилайнен:

— В преддверии 100-летнего юбилея республики мы совместно с Информационным агентством «Республика Карелия» открываем новый проект «Галерея славы трудовых династий». Проект призван рассказывать о лучших людях Карелии. О династиях учителей, врачей, строителей, фермеров. О тех, для кого труд на благо развития нашей республики — дело всей жизни. Я приглашаю всех представителей трудовых династий принять участие в нашем уникальном проекте. Не сомневаюсь, в Карелии есть сотни семей, которые сегодня способны возродить и преумножить славу нашего края. Начинаем мы с рабочей династии Онежского судостроительного-судоремонтного завода — семьи Мошниковых с общим стажем в 50 лет. Давайте рассказывать о лучших людях республики, чтобы они стали примером для подражания и гордости.

Сергей Александрович — это папа, Александр Сергеевич — сын. У сына — две дочки, поэтому традицию обмениваться именами пока не продолжить. В семье Мошниковых традиций много. Одна из них — профессиональная преемственность. На Онежском судостроительном заводе Мошниковы представлены двумя поколениями: 25 лет трудового стажа в качестве сборщика корпусов металлических судов имеет глава семьи, 10 лет на этой же должности трудится сын. Мама, Валентина Васильевна, после закрытия завода «Светлана» тоже перешла на судостроительный — уборщицей.

Сейчас Сергей Александрович и Валентина Васильевна — пенсионеры. Полгода живут на даче, а ближе к холодам перебираются в городскую квартиру — в двух шагах от завода. Александру удобно ходить к родителям на обед.

Сергей и море

Мошниковы-старшие знакомы со второго класса, несколько лет сидели за одной партой. Вместе приехали из деревни Авдеево Пудожского района в Петрозаводск. Валя поступила в училище № 17 на киномеханика, а Сергей пошел в речное. За два года работы мотористом на «Советской Карелии» и «Александре Пашкове» он обошел все Европу с севера на юг и с юга на север и только потом сошел на землю.

Из-за морей привез невесте дефицитные вещи: складной зонтик, мохер, парик (парики были в моде) и ткань с переливами.

— Сошел на берег и устроился работать на Петрозаводскую РЭБ флота. Женился, чего в моря ходить? Лучше с женой рядом жить, да и от кораблей далеко не ушел, — говорит Сергей Александрович.

Завод

Сергей Мошников знает, как построить корабль. Для себя, правда, суда делать было неинтересно, поэтому он построил дом. Фото: ИА «Республика» / Николай Смирнов

Через три месяца заводской мастер Евгений Михайлович Иванов, который взялся обучать Мошникова, понял, что ученик ему достался талантливый — трудолюбивый, умный, легкий. Оставил молодого человека в своей бригаде. Лет через десять ученик догонит мастера: получит высший на заводе пятый разряд, станет бригадиром.

В 1991 году Мошников и часть рабочих перейдет работать в российско-немецкую судостроительную фирму с красивым названием «Онего Арминиус Шипбилдерс». Раньше на Петрозаводской РЭБ флота только ремонтировали и строили небольшие баржи и буксиры для мелких рек. Теперь стали сами строить большие суда.

[parallax-scroll id=»311149″]

Сергей Мошников: — Все-таки мы могли с нуля построить целое современное судно! Это всегда меня восхищало: красивый корабль из бесформенного железа! От закладки до его сдачи проходило около года. Обычно к осени спускали корабль на воду, за зиму дорабатывали, а весной или следующей осенью он уже уходил в рейс. Все эти годы база была той же, в одну проходную так и ходили. Мы занимались переоборудованием теплоходов, увеличением их тоннажа, строили и новые суда для эксплуатации в России. Работы хватало. Коллектив у нас был хороший был, дружный. Вместе работали судосборщики, трубопроводчики, электрики, слесаря.

Фирма «Онего Арминиус Шипбилдерс» трижды отправляла Сергея Александровича на стажировку в Германию. В первый раз — сразу на полгода.

Валентина Мошникова: — Надо было ему ехать в Германию, что поделаешь. Хотя нам без него приходилось тяжело. Дети маленькие: дочка в первый класс ходила, а Санька — в садик. Я работала на радиозаводе «Светлана» в две смены. Первая в 7 утра начиналась, поэтому приводила ребенка в садик самая первая. Вечерняя смена заканчивалась в 12 ночи, но мне разрешали работать до 10 вечера. Телефонов тогда не было, поэтому я каждый раз бежала домой и боялась: все ли в порядке у детей? Они у нас всегда были самостоятельными. Дочка сама забирала брата из садика и вела домой. Современные дети другие. Все сидят со своими компьютерами и телефонами.

Фирма «Онего Арминиус Шипбилдерс» перестала существовать в середине 90-х. Говорят, что немцы не потянули наши налоги. Производство перекупила питерская компания, работа продолжалась.

Сергей Мошников: — Предприятие хорошо работало. ИТР (инженерно-технических работников) — всего 7 человек. Сейчас в конторе больше людей, чем рабочих в цехах. И нормально строили, моряки хвалили наши суда. Есть суда, которые больше 5 баллов шторма не выдерживают. Наши были без ограничений. Мы выпускали суда одного класса — сухогрузы. Один танкер начали строить, но помешал кризис. Полкорпуса до сих пор на территории стоит.

https://eb.utuoy/pPuOWR1zUKc

«Трембита»

Родители Валентины Васильевны были киномеханиками. Их дочь выросла в кинозале. Иногда помогала на кассе: 5 копеек — детский билет, 20 — взрослый.

Валентина Васильевна никогда не переспрашивает сына, когда он рассказывает о заводе. За многие годы она прекрасно освоила производственную терминологию. Фото: ИА «Республика» / Николай Смирнов

Валентина Мошникова: — Привозили нам индийские фильмы, так вся деревня плакала. Телевизоров-то было всего два на деревню, поэтому все ходили в кино. «Трембиту» показывали несколько раз. Люди так смеялись, что заглушали актеров. Интересная была жизнь!

[parallax-scroll id=»311151″]

Валентина Мошникова успела поработать киномехаником в деревне Авдеево.
Фото из личного архива Мошниковых

Династия киномехаников не состоялась — в Петрозаводске Валентина устроилась работать на завод «Светлана» сборщицей полупроводниковых приборов. Потом сваривала под микроскопом крохотные детали приборов. Стаж работы на предприятии — 15 лет.

Жила молодая семья в комнате, которую по знакомству снимала у одной бабули в Пятом поселке. После рождения первенца хозяйка попросила молодоженов съехать.

Жилищный вопрос

Сейчас молодым людям сложно и представить себе, как можно было десятилетиями жить семьей с двумя детьми в одной комнате общежития. Между тем жилищный вопрос не испортил отношений в семье Мошниковых.

[parallax-scroll id=»311100″]

Мошниковы знают, что такое чудо. Недавно это было просто железо, а теперь — настоящее судно!
Фото из личного архива Мошниковых

Сергей Мошников: — Три года мы жили в съемной комнате у хозяйки в Пятом поселке. Потом снимали комнату в другом месте. Потом нам дали комнату в общежитии на Ригачина, откуда мы затем переехали в новое общежитие на Державина. Площадь комнаты была большой — 26 метров.

Поскольку Сергей Александрович был передовиком производства, семье выделили однокомнатную квартиру на Ригачина. Там семья прожила три года. Потом, в 1986 году, предложили квартиру в доме с печным отоплением на Луначарского. Сергей Александрович был вторым в списке на улучшение жилищных условий, когда произошел кризис. Мошниковы остались на Луначарского.

Сергей Мошников: — Уже дом, куда мы должны были переехать, строился. Обидно, конечно, ну да ничего. Правда, у нас по-прежнему печное отопление, но мы привыкли. Раньше и в деревне с печкой жили.

Народный депутат

Александровичем Мошникова-старшего начнут звать позже, когда он станет бригадиром. Фото из личного архива Мошниковых

Сергей Мошников: — Я был членом жилищной комиссии. Раз в неделю у меня были часы приема. Люди приходили с жалобами, я принимал, записывал и отдавал. И все. Ничего стратегически важного мы не решали — полномочий не было. Примешь заявление у бабульки, поговоришь с ней, успокоишь — и все. Все жалобы отправляли по инстанциям, поэтому как уж там решали судьбу этих людей, не знаю.

Мошников и сын

Александр Сергеевич Мошников начинал на заводе в бригаде отца: «Учеником у меня был, я его под себя взял».

Александр Мошников умеет делать все, что делал его отец. Плюс работать с алюминием. Фото: ИА «Республика» / Николай Смирнов

— Удобно было с сыном работать?
— Хорошо было — на него и крикнуть ведь можно. Поблажек не было. У меня учеников много было. Человек 30-40 научил сваривать, резать, чертежи разбирать. Многие приходили, кто-то и уходил — работа тяжелая.

Родителям хотелось дать детям высшее образование. Александр поступил в ПетрГУ на сельскохозяйственный факультет. Третью сессию сдавать не стал — забрал документы и пошел работать к отцу. Сейчас Александр Мошников — сборщик корпусов металлических судов 5-го разряда, как и отец, не освобожденный бригадир (руководит процессом, не переставая выполнять обязанности члена бригады).

Александр Мошников: — Мне хотелось работать. Вариант с заводом был хороший, там всегда были достойные зарплаты. Сейчас тоже достойные, работы много. Я работаю на участке монтажа. Сейчас мы собираем алюминиевые рубки на катера.

— План у вас есть?
— Собрать рубку удается примерно за месяц. Первую строили подольше. Сейчас уже пятая. У нас по заказам сейчас шесть пароходов идет. Я сейчас работаю над четвертым. Один уже ушел, второй стоит на воде, на 31 декабря назначена сдача. В следующем году нужно три катера сдать и две шаланды. Корабли интересные выходят, красивые. Себе бы такой купил, но незачем.

— Какие у вас дальнейшие перспективы?
— Так и буду по 5-му разряду работать. Пока не готов становиться мастером — нужно высшее образование.

Кризис

В семье Мошниковых кризисом называют время, когда завод встал на два с половиной года. Работы одновременно лишились все члены семьи. Мошниковы-старшие вышли на пенсию и занялись дачным хозяйством. Александр пошел работать в полицию.

На вновь открывшийся Онежский судостроительно-судоремонтный завод в первую очередь стали приглашать лучших работников из «прошлого состава».

Александр Мошников: — Меня спросили, помнишь хоть, как суда собирать? А это как на велосипеде кататься. Научился, уже не забудешь. Очень много ребят вернулось. Многие, потеряв работу, уезжали в Вознесенье, в Питер. Двое приехали в первый же день, все бросили там. Я тоже сразу согласился. Люди узнали, что завод открывается, раньше, чем появились вакансии в службе занятости. Сейчас у нас и конкурс есть, берут не всех.

— Тяжелая у вас работа?
— Довольно тяжелая — много затрат и физических, и умственных: чертежи, сборка, подгонка. Иногда детали надо потаскать — приходишь домой без сил, руки не поднимаются.

Тот случай, когда инструмент нужно подписывать с инициалами имени и отчества. Фото: ИА «Республика» / Николай Смирнов

— В тренажерный зал ходить не надо!
— На старом заводе был у нас зал. Может, и здесь восстановят. Для зала тренажеры можно и на заводе сделать.

О делах на заводе Сергею Александровичу рассказывает сын.

Сергей Мошников: — Раньше было попроще, можно было прийти на завод, поговорить, расспросить, как дела. Сейчас все строго. Чтобы прийти на завод, надо специальную заявку в отдел кадров подавать, чтобы выдали пропуск. Сын недавно вышел на обед без двух минут 12, так сразу сообщили руководству о нарушении трудовой дисциплины. Летом, говорят, в шортах на завод не пускают — дресс-код.

До сих пор у Мошниковых не было ни одного снимка, где все члены династии были сняты вместе в цехе. Теперь он есть. Фото: ИА «Республика» / Николай Смирнов

Традиция

Когда корабль собираются спускать на воду, судну выбирают крестную мать. По традиции крестная мать разбивает о борт бутылку шампанского. Остаток горлышка отдают на судно для хранения в качестве талисмана.

Валентину Васильевну никогда не выбирали крестной мамой для настоящих кораблей. Между тем её семейный пароход уверенно держится на плаву. Возможно, дело, объединяющее членов семьи «по работе», так же связывает их и в личной жизни.