Домотканое искусство

https://eb.utuoy/hFBvG5UtS9Y

Рядом с домом Ирины и Александра Тиккуевых в Олонце растут яблони и сливы, в парнике дозревает виноград «Изабелла». А в маленькой пристройке, в которой раньше жили овцы, стоят два ткацких станка. Здесь Ирина создает цветастые половики, коллекции юбок с традиционными узорами и мягкие палантины из тонкой шерсти.

Ирина занимается ткачеством уже 16 лет. Это, говорит, не просто ремесло – настоящее народное искусство.

Ирина Тиккуева. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

Диковинные птицы и чудесные звери

Художественного образования у Ирины Тиккуевой нет: больше 20 лет она работала учителем в начальной школе. Хотя ткачеством интересовалась с детства: в деревенском доме бабушки Ирины стоял станок. Детей к нему особо не подпускали – вдруг что-нибудь сломают или спутают нитки. Зато бабушка много и интересно рассказывала о том, как раньше жили карелы, что носили, как делали одежду, как обустраивали дом.

— Наверное, ткачество уже тогда где-то в подсознании отложилось. А потом я попала на курсы в художественную школу. Нам показали, как заправить станок, как туда-сюда пропускать уточную нить. Дальше пошло чистое творчество.

Ирину пригласили работать в Олонецкий национальный музей – вести занятия в ткацкой мастерской. Фонды музея мастерицу вдохновили не на шутку: там хранились и тканые дорожки, и обрядовые полотенца, и салфетки, и сарафаны. Сразу же захотелось пойти дальше половичков из ветоши, и Ирина освоила одну за другой шесть разных техник ткачества.

У новичков на заправку станка может уйти два-три дня, Ирина с ее опытом справляется гораздо быстрее. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

Запасы ниток. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

Станки Ирины не старинные, но и новыми их не назвать. Поддерживать их в рабочем состоянии помогает муж мастерицы Александр. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

— Я очень много ездила в экспедиции по деревням. К тому времени в Карелии практически не осталось мастеров, которые все это знали и умели, информацию приходилось собирать по крупицам.

В старину готовые ткани если и были, то стоили совсем недешево. Поэтому крестьяне сами ткали полотно, из которого шили абсолютно все, начиная от полотенец и заканчивая одеждой. Женщины любили украшать дом и делали красивые подзоры для кроватей, скатерти, занавески.

— Узоры были разные: геометрические, растительные, животные. Причем птицы и звери были часто диковинные, такие, каких крестьяне здесь и не видели. Я думаю, дело в том, что Олонец всегда был купеческим городом. Купцы, которые съезжались на ярмарки, рассказывали женщинам о разных животных из южных стран: барсах, павлинах. А крестьянки уже представляли их по-своему и переносили на ткани.

Если на севере встречались большие станки с четырьмя-шестью педалями, то в Олонце ткали в основном на двухпедальных. Но женщины умудрялись делать на них очень красивые ткани – узорные, ажурные. Это, говорит Ирина, изюминка чисто олонецкой традиции.

С помощью сновального круга Ирина наматывает нужное количество ниток, которые потом натягивает на станок. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

До ткачества Ирина тоже рукодельничала, например, шила игрушки. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

Творчество в разных техниках

Когда Ирина только училась работать на станке, это было просто увлечением. А потом она увидела в хранилищах музея старинные вещи – красивые, но такие ветхие, что посетителям их не уже показывают. И Ирине захотелось сохранить эту красоту и воплотить в изделиях, которыми будут любоваться люди.

— Олонецкие крестьянки носили в основном юбки, и в музее их хранилось очень много: льняных, шерстяных, в полоску, в клетку, с узорами. И в свое время я создала целую коллекцию похожих юбок, они и сейчас вызывают интерес у женщин.

Одежда – это конёк Ирины Тиккуевой. Ткань мастерица не покупает – ткёт сама, как и ее олонецкие прародительницы. Под каждое изделие рассчитывает ширину, длину и плотность полотна. Исходя из этого определяет количество ниток – в основном покупных, хотя раньше сама делала пряжу из овечьей шерсти.

Нитки собственного изготовления Ирина красит сама. Обычно берет природные красители: луковую шелуху, кору дуба, крапиву. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

А вот половики мастерица ткет из нарезанных на полоски тряпочек. Такие были в каждом деревенском доме, их делали из ветоши: старых рубашек, простыней. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

— Как такового овцеводства для шерсти в Карелии не было, но во многих домах держали по несколько овечек – чтобы было, из чего вязать варежки, шапочки, шарфики. У нас были серенькие овцы романовской породы, из их шерсти нитки гораздо лучше, чем покупные. Настоящая шерсть немного колется, кровь от этого бегает быстрее, и человек лучше согревается.

Сейчас Ирина осваивает технику «поймитту» – вышивку по тканой сетке. Она считается утерянной, так что мастерица с ней возилась целых две зимы. Наконец, что-то стало получаться: в мастерской уже есть одна заготовка для полотенца с красивым узором в виде барса.

— Эта техника очень ценилась раньше. В Рыпушкалицах, например, жила такая мастерица – Татьяна Риккиева. И в 1900 году на Парижской выставке ее работа получила серебряную медаль. Судьбу самой медали никто не знает, но факт в Олонецком районе известный.

Первый образец в технике «поймитту» — очень тонкая и трудоемкая работа. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

Ирина работает на заказ, кое-что продает на ярмарках: рубахи, сарафаны, юбки, полотенца, скатерти. Дешевыми вещи, сшитые вручную из домотканого полотна, быть не могут. Но покупатели находятся.

— Как-то на ярмарке в Петрозаводске подошел парнишка, купил у нас обрядовое полотенце. А потом, когда мы уже уехали в Олонец, позвонил и попросил продать еще одно такое же. Мы удивились: совсем молодой парень, а интересуется такими традиционными вещами. Я его спросила: «А для чего тебе эти полотенца?». Он ответил: «А мне они просто нравятся». И выкупил второе полотенце, а это ведь недешевая вещь.

Работая в музее, Ирина разработала подробный курс обучения ткацкому мастерству. На учебу к ней приходили самые разные женщины, в том числе безработные или инвалиды, которым ремесло впоследствии помогало зарабатывать на жизнь.

Домотканые полотенца и салфетки. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

Полотно рубашки настолько тонкое, что даже просвечивает. Его Ирина тоже соткала сама. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

Отдельный курс мастерица придумала для студии ткачества в детском доме. Что интересно, в ней несколько лет занимались одни мальчики. Девочки пришли далеко не сразу, и даже тогда их просто не подпускали к станкам.

— Мальчишки не хотели уходить из мастерской, по шкафам прятались. Прежде чем уйти домой, я все шкафы проверяла – не сидит ли там кто-нибудь, — смеется Ирина. – Ребята ткали, а какой-то процент от продажи изделия получали на руки. У нас было пять или шесть станков, и они все время были заняты. Я в нерабочее время прибегала и заправляла нитки, чтобы к приходу учеников все было готово.

Довелось мастерице поработать и за пределами Олонецкого района. В свое время карелы и шведы запустили совместный проект «Развитие сельской местности в Карелии». Им руководила Кристина Хаммерстрём, которая привозила в сельские дома культуры ткацкие станки, а Ирина давала местным жительницам мастер-классы.

За много лет Ирина обучила больше двухсот человек. И до сих пор не отказывает желающим научиться традиционному ремеслу.

Обрядовое полотенце. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин

Традиционный карельский узор: красным по белому. Фото: ИА «Республика» / Сергей Юдин