Жемчуг

Отчего же умолкло высокое искусство? Ответ печален и прост: в наших реках сегодня почти нет жемчуга.

Жемчужница

Еще пару веков назад жемчугоносными в Карелии были три сотни рек, по всей территории, от юга до севера. На дне среди камней жили двустворчатые моллюски (их официальное название в зоологии — жемчужница обыкновенная). Пресноводная жемчужница — долгожитель севера, встречаются особи, возраст которых почти два века.

Взрослый моллюск сидит на дне, пропускает через жабры воду, перерабатывает микроскопические водоросли. Это для жемчужницы и еда, и материал для роста. Постепенно внутри панциря формируется нежная перламутровая мантия. Иногда в нее попадают песчинки, со временем они тоже обрастают перламутром и становятся — жемчужинами.

Пресноводная жемчужница Margaritifera margaritifera L. — исчезающий вид фауны Европы. В Красную книгу внесен как находящийся под угрозой исчезновения.

Многовековой беспощадный промысел даром не прошел. Плюс в XX веке на северных реках начали строить электростанции, сплавлять лес. В промышленных масштабах ловить кумжу и лосося — и вот это жемчужницу подкосило окончательно.

— У пресноводной жемчужницы сложный цикл развития, ее личинки (глохидии) могут развиваться только паразитируя на жабрах лососевых рыб рода Salmo, — рассказывает Евгений Иешко, доктор биологических наук (КарНЦ РАН). — Заражается преимущественно молодь рыб, так называемые пестрятки. Они обитают на галечно-валунном грунте рядом с моллюсками, и при дыхательных движениях с током воды прокачивают через жабры выброшенных залпом глохидий. Те закрепляются на жаберных лепестках и затем окружаются цистой, которую формирует хозяин.

Эта фаза развития личинок начинается осенью и завершается в начале лета следующего года. Глохидии зимуют вместе с хозяином-мальком, а весной молодые моллюски покидают хозяина и далее ведут свободноживущий образ жизни.

Сегодня жемчуг выращивают искусственно. Помещают моллюсков-жемчужниц в привычную среду, потом подбрасывают в раковину крошечный перламутровый шарик. И жемчужина растет — от двух до двенадцати лет.

Добыча

Первые официальные сведения о промысле жемчуга в Карелии (на реке Кереть, сегодня это Лоухский район) документированы 1563 годом. Экспозиции музеев Московского Кремля свидетельствуют: поморский жемчуг использовался при шитье парадной одежды и высших иерархов русской церкви, и царей.

Уже с XI века жемчугом украшали фрески и иконы. В 1562 году Иван Грозный дарит Соловецкому монастырю крест, украшенный драгоценными камнями, разноцветной филигранной эмалью и обрамленный жемчугом. К слову, мантия и шапка самого царя были сплошь усыпаны алмазами, рубинами, изумрудами — и жемчужинами величиной с орех, а головной убор украшали узоры из мелкого речного жемчуга.

И это был жемчуг наш, поморский. Несколько позже, чем в Поморье, промысел получил товарное значение и в южной Карелии. К началу ХVIII века добыча приобрела значительные масштабы: к примеру, на новгородские ярмарки из Карелии поступали крупные партии жемчужных украшений (до 11 тысяч штук).

Финский исследователь, журналист и фотограф Инто Конрад Инха в 1894 году повторил путь собирателя рун Элиаса Лённрота. Спустя полвека после автора «Калевалы» Инха проехал по Беломорской Карелии и оставил нам не только новые руны и подробный дневник путешествия, но и десятки фотографий.

«Добыча жемчуга составляет немалое подспорье для крестьянина, хотя он занимается ловлей жемчужных раковин так себе, между делом, — пишет в своих заметках Михаил Круковский (Олонецкий край: путевые очерки, 1904). — Обыкновенно в страдную пору, когда вода довольно тепла, олончанин лезет в воду и высматривает на дне ея раковины. Так как на глубине своего роста он уже не видит дна, а инструментов и подзорных труб он не употребляет, то ловля происходит обыкновенно на глубине 1-2 аршин. Найдя раковину, ловец достает ее со дна и прячет в мешок, а потом, выйдя на берег, безбожно разбивает каждую, отыскивая в ней болезненный нарост — жемчуг.

Разумеется, таким образом погибает и много здоровых жемчужниц, и ловец не подозревает, какой вред делает он самому себе. Это хищнический способ ловли. Найденныя раковины ловец продает скупщикам, но цены жемчугу и достоинства его — не знает. Скупщик покупает у него жемчужину за 50 к. или 1 рубль, и часто продает ее рублей за 15-20″.

Жемчуг (как символ) был помещен на герб Кеми, который стал уездным городом Олонецкого наместничества в 1785 году (в церемонии принял участие тогдашний губернатор Гаврила Державин).

Жемчуг шел на местный и общероссийский рынки. Особо крупные «скатные» жемчужины поставлялись ко двору. К примеру, Петр Первый лично и внимательно следил за тем, чтобы «перлы» не проскочили мимо короны. Издавал на сей счет указы, которые давали право воеводам выставлять посты и дозоры вдоль берегов, чтобы отлавливать «браконьеров». В указе 1722 года «О смотрителях на жемчужной ловле» был предусмотрен и штраф, и донос на нарушителя. Доносчику полагалось до одной трети стоимости от вырученного жемчуга.

Время шло, и жемчуг в северных реках иссякал. Как пишет историк Николай Кораблев, «если в 1870-х лучшие ловцы добывали жемчуга на 1000 рублей за сезон, то в 1910-х годах только на 300 рублей. Изделия из жемчуга продолжали бытовать в крестьянской среде до 1930-х годов. Ныне они украшают музейные коллекции».

Украшение

— В Карелии добывали жемчуг почти повсеместно, — говорит Екатерина Логвиненко, научный сотрудник Национального музея Карелии. — В разных источниках упоминаются Немень, Пяльма, Повенчанка — и север, и юг, и средняя Карелия. Не весь жемчуг уходил на продажу, именно им украшали карелки свои самые нарядные костюмы. Если в других частях России очень часто в состав праздничного комплекса входили янтарные бусы, то у нас в Карелии вы такого практически не найдете. Только жемчуг. И даже если достаток не позволял приобрести ценную вещь, то жемчуг заменяли похожим по внешнему виду бисером.

На этих фото — богатые олонецкие крестьянки. У каждой на голове венец, который мог стоить несколько сотен рублей. Сетки, которые возвышаются над лицом — жемчуг, нанизанный на проволочный каркас. И бусы, и серьги из речного жемчуга. Цена такого наряда — это мерседес по нынешним временам, говорит Екатерина. Миллион запросто.

«Бытовала в Беломорье легенда о происхождении жемчуга, — пишет Ксения Гемп в «Сказе о Беломорье». — Мать у подножия креста сыновьего слёзы лила, горькие слезы, тяжело они падали на ее плат и не скатывались, сажались, оставались при ней. И стали они тяжелым половинчатым жемчугом, который поморки сажали на покровы, плащаницы и ризы.

Но сын материнский ожил, и возрадовалась мать, и слёзы светлые радостным ручьем покатились из её глаз. Это жемчуг скатный, раскатился он, разошелся по всему белу свету. Все дивуются ему, лучше он самоцветов. Слеза горе облегчает, но не делит его, твое горе при тебе останется, а радостные слёзы и другие с тобой разделят. Радует и печалит жемчуг, давали его в приданое девкам-невестам, чтобы ничьи, никакие слезы они не забывали».

Жемчужница — новейшая история

«В селе Челмужи впадает в озеро красивая речка Немень. Это самая богатая жемчугом на севере речка», — пишет Михаил Круковский в 1904 году. Сегодня Немень официально называется Немина. И, возможно, именно она даст новую жизнь карельскому жемчугу.

В Немине, почти единственной карельской реке, сохранилась популяция европейской жемчужницы. Учёные института биологии Карельского научного центра РАН решили моллюска расселить. Подыскать жемчужнице новый дом на территории одного из карельских заповедников — ведь именно их задача сохранять и восстанавливать природный комплекс. И для туристов заповедники обычно закрыты, неоткуда взяться новым ловцам жемчуга.

Работа началась в 2012 году в заповеднике «Кивач» на реке Суне.

Ольга Фомина, замдиректора по научной работе и экологическому просвещению заповедника «Кивач»:

— В Суне и ее притоках когда-то жили целые колонии жемчужниц. Но после строительства каскада Сунских ГЭС в начале прошлого века ситуация изменилась. Плюс реке был нанесен большой урон молевым сплавом: лосось, который здесь жил когда-то, исчез.

Сплава давно нет, и пару десятков лет назад восстановилась популяция атлантического лосося: появилось нерестовое угодье ниже водопада Кивач. Возобновилось стабильное воспроизводство рыбы, и появилась возможность восстановить европейскую жемчужницу.

Река Немина, где сохранилась большая колония, стала нашим донором — мы поселили моллюска в Суне. И в этом году планируем повторить успех, выбрали еще один участок ниже водопада. Конечно, потребуются десятилетия — но, возможно, через полвека в нашем заповеднике вырастет новая популяция, новая колония европейской жемчужницы.