Чарльз Гаскойн

В Россию Чарльза Гаскойна пригласила Екатерина II. Переговоры с металлургом велись пять лет и вылились в настоящую спецоперацию: парламент Великобритании в те годы принял жесткие меры (вплоть до смертной казни) против выезда специалистов и вывоза машин за границу.

А Гаскойн был не просто специалист — директор Карронской компании.

Есть разные версии, почему преуспевающий предприниматель решил покинуть родину. Английские историки говорят о финансовых проблемах, о долгах Гаскойна перед Карронской компанией. Окончательное решение было принято при поддержке премьер-министра Уильяма Питта-младшего — он согласился считать решение Гаскойна об отъезде в Россию частным делом.

— Чарльз Гаскойн — это, конечно, славная страница в истории Карелии. У нас работал лучший пушкарь мира, лучший металлург, — говорит Михаил Гольденберг, директор Национального музея Карелии. — Над предложением Екатерины он размышлял пять лет. Запросил нашу руду (озерную, болотную) — посмотреть-изучить. Руда ему не понравилась, много примесей: фосфор и сера, они при выплавке оставляют в чугуне пустоты, каверны. Именно поэтому на Александровском заводе было столько брака, четверть пушек разрывало в момент выстрела. А при Гаскойне брака почти не было, всего 2-3 процента.

— Екатерина положила Гаскойну гарантированный оклад: 15 тысяч рублей в год (губернатор, для сравнения, получал три). И плюс к окладу 50% прибыли завода. Гаскойн разбогател, у него появились каменные дома в Петербурге. Но, в отличие от приглашенных тренеров сборной России по футболу, результат дал.

В Петрозаводск Чарльз Гаскойн приехал с командой. Нагорную линию (позже переименованную в Английскую улицу) заселили Смиты, Кларки и Армстронги — почти сорок человек, с семьями.

Из Великобритании новый директор вывез машины и механизмы (дело-то частное), при нем на завод несколько лет поставлялись из Англии каменный уголь, огнеупорная глина, кирпич.

Работали и по воскресеньям, и в праздники. Рабочий день — 12-13 часов. Завод полностью перестроили, разделили на цеха, во главе важнейших директор поставил шотландских мастеров. Гаскойн первым утром на завод приходил и последним уходил.

В 1788 году между двумя цехами (доменным и механическим) провели железную дорогу протяженностью 173 метра — «для таски пушек». Да, грузовую, но первую в России.

— Гаскойн привез в Петрозаводск и воздуходувную машину, — продолжает Михаил Гольденберг. — Лососинка разгоняла колесо, по воздухопроводу в домну подавался кислород, увеличивалась температура плавления — и выжигались вредные примеси, сера и фосфор. Получался великолепный чугунный бульон. Гаскойн пушки лил, а стволы высверливал. Это сразу повысило точность и дальность стрельбы. Александровский завод начал выпускать лучшие пушки в Европе.

В 1791 году на Александровском заводе была изготовлена первая в России паровая машина — для откачки воды на Воицком руднике. Наладили производство, начали поставлять «огненные» машины в столицу и по частным заявкам.

В Петрозаводске Чарльза Гаскойна быстро прозвали Карлом Карловичем, на немецкий лад — поскольку любой иностранец в те годы в России был «немец», немой. Русский язык за годы жизни в Олонецкой губернии (да и позже, в Петербурге, в Луганске) Гаскойн так и не выучил. Всю бухгалтерию вел на английском языке.

— Представьте себе жизнь в Петрозаводске после блистательного Эдинбурга, — продолжает Михаил Гольденберг. — Да, город уже девять лет как губернская столица. Но… всего 3 200 жителей. Сонный, заснеженный, домишки деревянные. И сердце Петрозаводска — заводской молот, отбивающий новый ритм жизни.

Для Гаскойна построили дом, он стоит в центре города до сих пор. С архитектурной точки зрения, это городская усадьба эпохи классицизма.

Раньше здесь была заводская канцелярия, на ее фундаменте и отстроили двухэтажный дом — предположительно, по чертежам самого Гаскойна. Усадьба с боковыми каменными пристройками (флигелями). Во дворе разбили сад, выкопали пруд, в котором сразу поселись утки.

Дом горного начальника сохранился практически в том виде, в каком был построен. Уже в советские времена демонтировали балкон на главном фасаде, убрали крыльцо вокруг эркера, который выходит во двор.

А вот внутри дом перестраивался неоднократно. Если до революции он по традиции оставался служебной квартирой начальника Олонецкого горного округа, то после 1917-го здесь располагался и рабочий клуб, и губернский Совет крестьянских, рабочих и солдатских депутатов, и совпартшкола.

Сегодня Дом горного начальника — объект культурного наследия. Объект, в котором за всю 230-летнюю историю не проводился комплексный капитальный ремонт.

В доме Гаскойна долгие годы работала детская музыкальная школа. И сегодня здесь продолжает репетиции Центр хорового пения Карелии.

— Четыре года назад мы решили затеять в нашем маленьком зале ремонт, — вспоминает Алексей Умнов, руководитель мужского хора Карелии. — Отреставрировать окна эркера, привести в порядок пол и стены. И когда сняли обшивку, обнаружили за ней два огромных (в полстены) камина времен Гаскойна. Забеленные кирпичи, закрашенные чугунные украшения. Снимали слой за слоем, строительными фенами. Не сразу добрались до красоты.

Отреставрировали зал своими силами — и теперь хор поёт в классической усадебной гостиной.

Директор Литейного завода «Петрозаводскмаш» Вадим Тряпичкин о Чарльзе Гаскойне услышал несколько лет назад, когда переехал в Петрозаводск. Сегодня Вадим Александрович — один из главных организаторов установки памятника великому англичанину в Петрозаводске.

Идею установки памятника Гаскойну поддержала Госкомиссия по празднованию 100-летия Республики Карелия. Проект уже готов, отливать фигуру шотландца будут в бронзе на «Петрозаводскмаше». Установят на проспекте Карла Маркса (бывшей Английской), на пересечении с улицей Дзержинского. Прямо над заводской «Ямкой».

Улица, на которой жил горный начальник, сегодня снова зовётся Заводской линией. Но есть в Петрозаводске и улица Чарльза Гаскойна: она находится в самом «сердце» бывшего Александровского завода, проходит вдоль последних исторических корпусов, построенных на рубеже 19-20 веков.

— Есть и еще одна идея, поддержанная госкомиссией, — продолжает Вадим Александрович. — В России до сих пор не было профессиональной премии для литейщиков за достижения в отрасли. А теперь будет: пять номинаций (и за технические, и за бизнес-достижения), общий фонд для разового вручения — пять миллионов рублей. Вручать будем раз в четыре года.

— Больше всего меня поразило, что Гаскойн завещал похоронить себя именно в Петрозаводске, — говорит Вадим Тряпичкин. — После стольких лет жизни в России, и жизни очень успешной. Яркой, насыщенной, в разных смыслах — богатой. У меня романтическая версия, мне кажется, это история какой-то большой любви.

Большая любовь Чарльза Гаскойна с Россией действительно случилась в Петрозаводске. Сюда же, в 1806 году, привезли его тело. Похоронили англичанина на Немецком кладбище: оно располагалось на Волховской улице, неподалеку от Крестовоздвиженского собора.

В тридцатых годах прошлого, безбожного века кладбище снесли, на его месте теперь пятиэтажка и сквер.

Могилы больше нет. Чарльз Гаскойн ушел по-английски.