Владимир Любарский: «Главное — уважать людей»

Владимир Любарский, бывший заместитель главы Карелии по внутренней политике, стал новым мэром Петрозаводска. Кроме официальной биографии, о нем мало что известно - на предыдущей должности Любарский избегал публичности. Но теперь он готов рассказывать о себе и отвечать даже на самые личные вопросы. Новый глава Петрозаводска признается: "Мне важно, чтобы люди меня понимали".

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

— На днях в соцсетях вы рассказали, что купили книгу блогера Ильи Варламова «100 советов мэру». Уже успели прочитать?

— Только часть. Я начал с наиболее актуальной для нас темы — транспорта. Потом уже вернусь к началу и буду штудировать.

— Вам близки изложенные в книге идеи урбанистики?

— Урбанистика — не панацея. И хотя ее идеи актуальны, я не готов назвать себя урбанистом. Для меня в основе всего лежит здравый смысл: к любым учениям нужно подходить с долей скепсиса, перекладывая на наши реалии. Например, в той части, которая касается транспорта, авторы «100 советов» рассматривают троллейбусы как оптимальный вариант. Нам это подходит, тут я готов согласиться. Но ничего нельзя возводить в абсолют.

— А как вы вообще относитесь к массовому увлечению урбанистикой и тому, что петрозаводчане сегодня всё активнее включаются в жизнь своего города?

— Я думаю, это гораздо лучше, чем социальная отстраненность, ведь нет ничего страшнее безразличия. Оно убивает любую инициативу и портит любое дело. Помните эпиграф к книге Бруно Ясенского «Заговор равнодушных»:

Не бойся врагов — в худшем случае они могут тебя убить.

Не бойся друзей — в худшем случае они могут тебя предать.

Бойся равнодушных — они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

— И вас не смущает бесконечный поток жалоб, обращений и предложений граждан, льющийся на вас персонально через социальные сети?

— Я к этому морально подготовился. Прямое общение с людьми в социальных сетях всегда носит личностный характер, и поэтому тут важно не допускать трех вещей. Первое — избегать психосоматики, иначе через какое-то время закончишь жизнь с инфарктом и ничего полезного не успеешь сделать. Второе — не озлобляться и не вступать в пустые дискуссии, принимая необоснованные претензии как личные. Проще говоря, не лаяться в комментариях. И третье — все-таки не грубеть и не становиться равнодушным.

Для меня в общении с жителями города главное — встать на место того человека, который задает вопросы. Ему ведь всё равно, есть ли деньги в бюджете и как принималось то или иное решение — он просто знает, что у него 20 лет не работает колодец и провалена дорога. И он имеет право озвучить свою проблему, даже если сделает это в нелицеприятной форме. Нам остается только сжать зубы и отвечать.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

— Вам часто приходится отказывать просящим. Трудно говорить людям «нет»?

— Мы делаем свое дело, исходя из имеющихся возможностей и приоритетов. Не всё сегодня нам доступно, но не надо прятаться за общими фразами вроде «вопрос прорабатывается». Давайте писать честно: «Сейчас мы не можем отремонтировать вашу улицу, потому что список на этот год утвержден, дополнительных средств в бюджете ноль и нам надо согласовывать финансирование с республиканскими властями». Не пытайтесь ничего «замыливать», говорите с людьми прямо, это находит у них больше понимания. Я сам так делаю и этому учу своих заместителей.

— О чем в основном пишут люди в эти первые для вас недели в должности мэра?

— Есть вопросы вне моих профессиональных обязанностей: «Утонул человек. Где его искать?» или «Какие у вас политические взгляды?» Но основная масса — это, конечно, дороги, мусор, крысы — всё то, что волнует горожан каждый день.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

— Вам жалко тех, кому вы не в силах помочь? 

— Конечно, мне жалко людей. Я не хочу сравнивать свою должность с высоким званием врача, но наши подходы во многом схожи: нужна определенного рода уравновешенность при понимании, что всех вопросов все равно решить не удастся. Вот, например, пишут люди из Беломорска, чей дом попал под расселение. Они живут в Петрозаводске, переехали давно, работают и спрашивают, есть ли возможность получить тут жилье. Мы вынуждены сказать им «нет», так как по решению правительства такое право остается только у семей, имеющих на попечении инвалидов. Отвечаем прямо: получайте квартиру в Беломорске, продавайте ее, берите ипотеку и покупайте здесь, в Петрозаводске, — иначе никак. Повторюсь, для меня самое главное в таких ответах — быть честным, именно это мне лично придает сил. Я сочувствую людям в сложных ситуациях и стараюсь сделать для них все, что в моих компетенциях, и даже больше.

— Что самое трудное в вашей работе сегодня?

— Самое непростое всегда — это правильно распределить свой рабочий день. Любой учебник по менеджменту начинается с фразы: расставляйте приоритеты. Банальность, но в ней ключ к успеху. Если конкретно, то сейчас меня тревожит, как пройдет наша первая открытая планерка.

Мы встречаемся с Владимиром Любарским утром 24 мая, как раз во время нашего разговора завершается первая открытая планерка, Владимир Константинович ее открыл, а теперь фоном дистанционно слушает трансляцию.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

У нас есть запрос от горожан — они хотят присутствовать на таких планерках. Поэтому мы вернули их в работу мэрии. Мои тревоги связаны с тем, чтобы этот инструмент использовался конструктивно, а не превращался в трибуну для разборок и политических манипуляций.

— От чего вы сегодня получаете особое удовольствие в работе?

— Я человек в эмоциональном плане выдержанный, но могу признаться, что мне очень приятно общаться с горожанами. Вот в выходные бежал по набережной, увидел, что там работают «ТехРент» и комбинат благоустройства. Подошел, сказал: спасибо за уборку. Они мне в ответ помахали. Для меня это подпитка, а людям важны уважение и обратная связь.

Для этого я и в соцсети пришел: хотел, чтобы люди меня понимали. Я не робот, а живой человек и готов объяснять каждое свое решение.

— Например?

— Например, мы засыпали ямы на набережной гравийно-песчаной смесью, а люди говорят: что за ерунда, где асфальт? Я объясняю: сейчас вариантов всего два — либо яма, либо засыпка. Капитальный ремонт набережной впереди. И пока лучше делать хоть что-то, чем не делать ничего.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

— Как вам кажется, городское чиновничество меняется? Или оно всё то же со времен Гоголя?

— Жизнь меняется, городские чиновники, как минимум, молодеют. Когда я еще работал в органах внутренних дел и приходил в здание правительства, то видел там серьезных заматеревших зубров, с опытом, какого у меня и сейчас, наверное, нет.

А если говорить о требованиях к современным чиновникам, то главное — уважать людей и демонстрировать им это уважение. Если в тебе этого нет, значит, ты не на своем месте.

— Какой вы руководитель?

— Мне сложно себя оценивать, но я стараюсь быть справедливым. Этому меня научили предыдущие коллективы, где я становился начальником, вырастая из рядовых. В таких ситуациях бывает трудно совмещать службу и дружбу. Мне приходилось учиться чувствовать эту грань, чтобы иметь возможность на работе требовать с тех, кого я считал другом.

— Как вы думаете, власть портит людей?

— Безусловно. И об этом надо напоминать себе каждый день, постоянно одергивать себя. Чиновник обязан работать над собой, чтобы не деформироваться профессионально.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

— Кем вы мечтали стать в детстве?

— У меня была масса интересов, они менялись по мере роста и в зависимости от книг, которые я читал. Я мечтал стать космонавтом, летчиком, подводником и, наконец, милиционером.

— Как в итоге выбрали работу в органах?

— Выбор я делал уже после армии, когда был абсолютно самостоятельным человеком. Хотел иметь возможность влиять на баланс справедливости в мире. Мне казалось, что у меня есть для этого потенциал.

— Почему в итоге ушли со службы?

— Нынешняя правоохранительная система, к сожалению, рано избавляется от людей — они еще находятся в идеальной форме, когда уже подходит время пенсии. Мне кажется, это не совсем правильно.

Я уходил с легким сердцем. Мне было уже неинтересно работать, я чувствовал, что двигаюсь по кругу.

— Ловить преступников тоже может быть скучно?

— Конечно, может. Это все-таки не искусство, а ремесло. Значит, неизбежно приходится повторять одни и те же действия много раз подряд. Уходят азарт, желание, внутренняя мотивация. И так ты перестаешь быть эффективным. Это недопустимо в профессии, особенно если ты милиционер. Я знал, что если буду делать работу без души, то это буду уже не я.

— А чиновником вам быть еще не надоело?

— Нет, тут скучать некогда. Хотя я своим коллегам из правительства шутя говорил еще недавно: вот ты — министр здравоохранения, после тебя останутся больницы, ты — министр дорожного хозяйства, после тебя останутся дороги. У вас есть конкретные дела. А что останется после меня, заместителя губернатора по внутренней политике?

— В кресле мэра у вас такой проблемы явно не будет.

— Да, здесь результаты можно наблюдать практически мгновенно. В первый же рабочий день я шел по набережной, увидел упавшую гранитную плиту, сфотографировал, сказал: давайте исправим. Мне отвечают, хорошо, завтра сделаем. Почему, спрашиваю, завтра, давайте сегодня, она ведь тут с зимы лежит. В итоге пригнали трактор и всё сделали в тот же день. Приятно.

 

— А это вообще нормально, когда приходится руководить целым городом в таком ручном режиме? Так ведь не должно быть, чтобы порядок наводился исключительно по личному поручению мэра с приложением фото.

— Конечно, нужна система — разумная и структурированная. Но пока ее нет, надо пользоваться ручным управлением. Есть ведь и другая сторона. Нельзя слепо полагаться на аппарат и терять контроль над происходящим. В противном случае глаз замылится и ты начнешь проходить мимо торчащего провода или сломанного бордюра.

— Вы и от сотрудников своих ждете такой же персональной включенности в контроль за городскими проблемами?

— Один в поле не воин, без команды я работать не смогу. Поэтому я надеюсь распространить свои убеждения как некий импульс на своих заместителей, они — на свои подведомственные учреждения, а все вместе мы должны «заразить» таким подходом горожан. Все кругом должны понимать, что окурок надо доносить до урны, а не бросать на газон. За собакой необходимо убирать, а не скрываться вместе с ней в неизвестном направлении. Мне кажется, это должно сработать. Уже сейчас мы получаем отклик: люди не просто сообщают о проблемах, они пытаются участвовать в их решении.

— Сколько времени вы себе даете до момента, когда результаты вашей работы в городе будут видны невооруженным глазом?

— Я надеюсь, что уже скоро, ко Дню города, мы сможем привести в порядок набережную. Это реально сделать даже в рамках наших скромных возможностей. Накануне мы с моими заместителями специально там прошлись. И что увидели? В фонтане лежат мешки с цементом, со здания ЗАГСа свисает огромный моток проволоки, мусор вокруг урн разбросан. Не нужно много денег, чтобы это исправить, достаточно просто приложить усилия. Здесь должен быть порядок, ведь сюда приходят люди со всего города, чтобы отдохнуть. Первые результаты уже видны — раньше дальнюю часть набережной не убирали, а теперь тут чисто. А если рыбаки с удочками стоят и бросают мусор, давайте просто поставим для них больше урн и напишем объявление с просьбой не промахиваться. Уверен, они нас поймут.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

Параллельно этим небольшим шагам мы начинаем работу над серьезным проектом развития набережной вдоль Варкауса. Мы уже обсудили наши планы с главой Карелии, и Артур Олегович согласен, что тут не место, например, парковкам и лесопилкам. Это не значит, что хозяин лесопилки должен сейчас вздрогнуть — мы не собираемся в ближайшее время кого-то выгонять. В наших планах все делать по закону, и мы понимаем, что какие-то участки придется выкупать, возможно, даже заплатив за них больше их реальной стоимости. У нас уже есть такой опыт — недавно правительство республики купило Дом культуры ОТЗ. Мы сделали это не только для того, чтобы спасти памятник архитектуры от разрушения, но и чтобы наш театр «Творческая мастерская» получил в перспективе новую сцену.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

— Вас часто видят на набережной на пробежке. Расскажите, наконец, как вам удалось так измениться внешне за последний год. Что подтолкнуло вас к переменам?

— Я никогда не был чужд спорту, даже в те времена, когда носил на себе изрядное количество лишнего веса. Но в один момент понял, что между моими занятиями физкультурой и внешним видом возникает непреодолимое противоречие. Стало некомфортно в моей весовой категории, и я решил ее изменить. А поскольку я привык добиваться своего, мне это удалось.

В основе моего пищевого и спортивного режима — аэробные нагрузки и дробное питание. Специальной диеты я не придерживаюсь, но стараюсь избегать чувства голода. Всегда есть возможность положить в карман питьевой йогурт или батончик, я не стесняюсь иногда извиниться и съесть что-то в перерывах между мероприятиями. Тренируюсь до или после работы. Сегодня вот сходил в спортзал в семь утра. После работы, наверное, еще пробегусь по набережной и потом уже поеду домой.

Я знаю, что если забросить спорт, то производительность сразу начнет снижаться. Спорт — это самый простой способ борьбы со стрессом. Если чувствуешь, что текучка начинает наваливаться, иди на пробежку или поплавай.

— А как вы ведете себя в кризисных ситуациях?

— Коллеги знают: я не паникер. После работы в правоохранительных органах вряд ли что-то может выбить меня из седла. Когда люди пытаются меня затроллить в тех же соцсетях, я улыбаюсь. Ведь невозможно задеть человека, который в свое время ходил в качестве надзирателя между камерами по коридору следственного изолятора. Там сидели те, кому больше нечего было делать, кроме как всю долгую ночь стараться вывести тебя из себя. И поверьте, они знали, что делали. Это такая школа жизни, после которой никакой телеграм-канал или комментарии на странице во «ВКонтакте» уже не страшны.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

— Назовите одну книгу, которую, по вашему мнению, должен прочитать каждый.

— «Мастер и Маргарита» Булгакова — книга на все времена. Я впервые прочитал ее в школе и теперь регулярно к ней возвращаюсь. Каждый раз она открывается для меня новой глубиной и дает ответы на вопросы, волнующие именно сейчас. В этой книге есть абсолютно всё, но прежде всего — писательский подвиг. Писать произведение, затрагивающие вечные и актуальные для всякого человека темы, и не знать, будет ли оно когда-нибудь опубликовано!..

— А фильм «на все времена» можете порекомендовать?

— Я очень люблю старые фильмы. Гениальной считаю картину «Весна на Заречной улице». Искренне благодарен этому фильму за возможность познакомиться со 2-м фортепианным концертом Рахманинова, который там звучал. Я потом в Москве всё время искал в программках этот концерт и услышал его, наконец, вживую в исполнении Дениса Мацуева. Такая музыка переворачивает душу. Ее мог написать только русский человек.

— Чему бы вы хотели научить ваших детей прежде всего?

— Я бы хотел искренне и прилюдно попросить у своих детей прощения и сказать, что я их очень люблю. Я не самый путный отец — мой трудоголизм всегда идет в ущерб семье. Я виноват перед детьми и, конечно, перед супругой в том, что не всегда был с ними, когда это было нужно. Но я надеюсь, что они меня понимают.

— Чем занимаются ваши дети?

— Они творческие люди, и это не всегда просто. Больше всего я хочу, чтобы они нашли свой путь. А я всегда помогу им чем смогу.

— Что главное вы вынесли из родительского дома?

— Любовь. И большего мне не надо. Слава богу, мои родители живы, я их очень люблю и глубоко уважаю. Отец оказался в Карелии после того, как в 1930-х годах мой дед отбывал наказание на Беллаге. Он попал туда как «списочник», служивший в лейб-гвардии. Какое-то время семья имела возможность ездить за ним по лагерям. Отец редко говорит о той жизни, но недавно поделился одним эпизодом. Следуя за дедом, они в какой-то момент поселились рядом с мясокомбинатом. Там в изобилии кружили ворОны. Их ловили, рвали на части и ели. «Досталась мне как-то раз от вороны только одна нога, — рассказывал отец. — А что в той ноге… И вот иду я, грызу эту ногу и плачу…»

— Вы лично смогли простить тех, кто сделал это с вашей семьей?

— Я не даю себе права никого судить. Это слишком глобальные вещи. Самое главное, что мои родители всех простили.

Дед остался жив, вышел из лагеря. Освободившись, он был поражен в правах, не мог вернуться в Ленинград и осел в Петрозаводске. Одно время он даже был юрисконсультом в горисполкоме. Позже его реабилитировали.

Моя мама тоже из Питера, но попала сюда иначе. Когда в Ленинграде она окончила физкультурный техникум, ей как отличнице предложили поехать в Сочи, но она выбрала север и отправилась в Сегежу. Оттуда потом перевелась в Петрозаводск и долгое время работала тренером по плаванию. Я всё свое детство провел в бассейне. Ждал маму, пускал кораблики. Кстати, я лично знал легендарного тренера и фронтовика Николая Константиновича Яковлева. Турнир его имени мне недавно довелось открывать, и я сделал это с большим чувством гордости.

Владимир Любарский. Фото: "Республика" / Леонид Николаев

Фото: «Республика» / Леонид Николаев

Отец окончил в Петрозаводске исторический факультет, но не работал по специальности. Он обеспечивал семью — возил грузы, ходил в экспедиции. Именно он в свое время привел меня в настоящую рабочую семью — на молокозавод «Славмо». Там я начал свою трудовую деятельность, первая моя работа — грузчик. На одной тележке я мог перевезти семь бидонов сметаны, не каждому это под силу!

— На что вы потратили первую зарплату?

— Первые деньги я заработал еще в школе, но все по той же «специальности»: на улице Коммунистов была овощная база, и батя подсказал, что туда можно наняться в бригаду. Я грузил яблоки, капусту, помидоры. Однажды мы поехали в Томицы на разгрузку картошки. Наряд был тяжелый — картошка рассыпная, выгружали ее лопатами для очистки снега. Взрослые мужики разбежались, а мы продолжали работать всю ночь и потом еще почти весь день. Я прогулял школу, и брат разыскал меня на такси, чтобы вернуть обратно. 40 лет прошло, а у меня до сих пор след на руке, в которой была лопата. Нам тогда заплатили по 60 рублей. Мне как раз хватило купить диск Майкла Джексона. Потом, кстати, я подарил его другу.

— Вы часто говорите о друзьях. У вас их много?

— Настоящих всего трое. Вряд ли их может быть больше. Друг — это человек, на которого ты полагаешься как на себя. Он может жить в другом городе, но если ты позвонишь и скажешь: у меня проблема, он не спросит какая, а просто приедет. Друг — это человек, по которому ты скучаешь. Друг — это тот, кто тебе действительно необходим. Я это прочувствовал, когда на 10 лет уехал жить в Москву.

— Вам понравилось в Москве?

— Это комфортный город, но я без сожаления уехал оттуда. Все-таки я не человек мегаполиса.

— А чем вам нравится Петрозаводск?

— Сложно сказать. Ты здесь родился, здесь детство твое прошло… тут всё родное.

— Вам не обидно, что сегодня Петрозаводск называют всего лишь транзитным городом из-за того, что туристам он не очень-то интересен…

— В Петрозаводске было бы больше туристов, если бы сюда, как раньше, заходили теплоходы. Ведь все мы помним времена, когда на набережной стояли многопалубные корабли. Теперь заход к нашим причалам для них нерентабелен. И с этим тоже надо разбираться, работать с причалами. Но главное, чтобы, сходя на берег, наши гости видели чистый, зеленый и красивый город. Это уже немало. А дальше мы найдем, чем заинтересовать туристов — создадим интересные объекты.

— У вас сейчас есть возможность обратиться к горожанам… Что вы им скажете?

— Я хочу попросить у горожан понимания. Всё сразу, в один миг, не получится. Но если мы с вами будем действовать вместе, то в итоге можем сделать очень многое. Как из коротких шагов складывается большая дорога, так и у нас с вами из мелочей могут сложиться большие дела.


P.S. За спиной Владимира Константиновича висит большая доска для заметок. Сейчас она пуста. Любарский говорит, что принес ее из своего предыдущего кабинета. Там, в правительстве, в число его обязанностей входило курирование Петрозаводска. Ключевые проблемы столицы Карелии Владимир Константинович выписывал и размещал на этой доске — чтобы всегда были перед глазами. Именно из этих записей новый мэр теперь составляет свой первичный план действий. Для краткости называет его «12 шагов Любарского».

 

12 шагов Любарского. Проблемные вопросы Петрозаводска

1. Недостаточность наружного освещения.
2. Состояние муниципального и частного транспорта.
3. Ремонт дорог и мостов.
4. Расселение аварийного жилья.
5. Приобретение квартир для детей-сирот.
6. Благоустройство парков, скверов, лестниц и детских площадок.
7. Ремонт зданий образовательных учреждений.
8. Строительство новых школ и детских садов.
9. Упорядочение ларьков и уличной торговли.
10. Износ инженерных систем.
11. Эксплуатация ливневой и дренажной систем.
12. Инфраструктура на земельных участках для льготников.