В Петрозаводске прошел пилотный вариант международного театрального фестиваля «Молодой театр». В течение недели 11 театров представили публике свои работы, адресованные, по идее организаторов, молодому поколению. Между тем драматургический материал постановок был связан большей частью с советским временем. Почему современный театр не смотрит вперед, а фестивальные постановки отсылают нас в 60-е или 70-е годы? Каков уровень заявленных спектаклей? Об этом «Республика» разговаривает с Надеждой Таршис, председателем жюри фестиваля, профессором Санкт-Петербургской театральной академии.
— Сейчас мы стоим на таких зыбях, в такой болтанке… Настолько взболтанное время, что все ищут твердую почву, поэтому, очевидно, и обращаются к драматургии прошлого. Но почва не станет твердой, когда за основу берутся прописные истины. Хорошо быть добрым, плохо быть злым. Это не работает, «хорошо» – не материя для театра.
Все очень по-разному обращаются с этим материалом. Некоторые вещи, признаться, остаются в нафталине. Другие пытаются сказать, что главное – это чтобы человек был хорошим, а то, что время идет, да и бог с ним. И тогда возникает дистрофия драматического начала. Это обидно. Светлана Алексиевич, например, не в лучшей своей книге пытается сопоставлять эпохи и ментальные вещи, но спектакль «Я люблю любовь» построен по принципу дамского романа и теряется то, что в принципе могло здесь быть. Выходит повествование в духе историй из журнала «Работница». Это даже не ретро, здесь нет драматически осязаемой дистанции.
Я считаю, что в «Творческой мастерской» спектакль «Про мою маму и про меня» проходит мимо вещей, вполне живых. Здесь ставятся игровые эпизоды, больше по линии каких-то женских судеб, нанизывания их. Временами довольно качественная сценическая ткань, но она проходит мимо драматического содержания, которое могло бы быть. А театр на это способен, я знаю.
На каждом фестивале есть возможность группировать спектакли тем или иным образом. Здесь, например, можно было бы выделить группу спектаклей, где играют недавние студенты. Можно группировать тематически. Если отталкиваться от названия «Молодой театр», можно придумать много категорий: молодыми могут быть те, кто ставит, или актеры, или мы можем считать, что сам театр вечно молод.
Если говорить о постановках студенческих, то были варианты, где дух студийности после частых прокатов почти исчез. В то же время был очень серьезный результат – спектакль Национального театра «А зори здесь тихие…», сделанный актерами еще на третьем курсе. Это очень хороший спектакль, серьезная вещь о войне. И здесь есть пласт, который по прошествии исторического времени, после знаменитых «Зорь» на Таганке, являет что-то новое. Это дистанция между событиями повести Васильева и нынешней молодежью очень интересно представлена в театре.
Был спектакль «Эмигранты» по Мрожеку. Спектакль как раз немолодой, но интересно, как сейчас новой жизнью зажил автор – Мрожек. Раньше все хватались за эту пьесу, часто была самоигральная ситуация контрастных персонажей, когда двое разных людей, оказавшись в одной лодке, занимаются единой проблемой. Оказалось, что и сейчас это игровая вещь.
На фестивале возникла еще такая интересная вещь – вперед вышел герой под условным названием «простая душа». Люди из разных мест, не сговариваясь, привозят такие спектакли. Ясно, что сейчас не время для интеллектуального героя. Башкирский театр привез спектакль «Цыпленок из букваря», который разыгрывает очень хороший актер. Герой один в своей квартире, в квартире сундук, в сундуке мертвое тело. Катастрофическая вещь, когда герой — простой человек и им можно манипулировать. И это выходит за пределы комической ситуации, и, в общем, касается всех.
Уровень спектаклей очень разный. Есть живые вещи, и их было довольно много. Во время обсуждений у нас были порой контрастные обсуждения, но были спектакли, которые по-настоящему цепляли абсолютно всех. Была и откровенная халтура. Все так ждали этих щукинцев… «Вождь краснокожих» оказался откровенным чесом. И этот бренд Щукинки они не имели права занимать. Я даже не знаю, как это произошло.
На самом деле, на фестивале были и качественные позиции. В чеховских водевилях, разыгранных артистами Национального театра, мне понравился момент кристаллизации. Здесь не играется а-ля натюрель комедия, когда смешное впрямую вычерпывается из материала маленькой ложкой. Понятно, что массив таких простых решений уже в прошлом. Эти водевили ведь о несовладании людей со своим существованием. У нас, например, есть спектакль Анджея Бубеня, тоже водевили. Спектакль на уровне большого Чехова. Они начинают как будто бы бравурно, но потом выясняется, что все это – настоящие чеховские темы.
Сейчас, конечно, время генерализаций. С одной стороны все взболтано, с другой – есть тяга к тому, чтобы уже не мельчить. Уже все мелкое сказано, хочется говорить о крупном.
Записала Анна Гриневич
Сетевое издание
RSS Лента