Во время Отечественной войны 1812 года столица Олонецкой губернии стала прибежищем для ученых и художников. Но не собирался ли здесь укрыться Александр, тем сам сделав Петрозаводск главным городом империи?
На днях ко мне обратился один знакомый.
«Слушай, тут по какой-то центральной программе ТВ выступали некие столичные ученые-историки. И один из них заявил, что осенью 1812 года в Санкт-Петербурге император Александр и правительство всерьез рассматривали план эвакуации в Петрозаводск ввиду угрозы нашествия Наполеона. Неужели это в самом деле так было? И наш город действительно мог побывать столицей России?»
Вопрос, признаться, поставил меня в тупик. Не смею считать себя экспертом в данном вопросе, но вдруг самому стало интересно. Прибег к консультациям знакомых историков и порылся в информационных кладовых Интернета.
Докладываю заинтересованному читателю: побывать столицей Российской империи губернскому городку Петрозаводску в 1812 году ну никак не светило.
— Петрозаводск по своему географическому положению имел плохое транспортное сообщение со столицей и с соседними губернскими городами и поэтому на роль управляющего центра огромной страны никак не годился. Неважно там было и с провиантом. А вот для того, чтобы к зиме 1812 года надежно укрыть от завоевателей какие-то сокровища из Санкт-Петербурга, наш город подходил вполне, — сообщил нам доктор исторических наук Александр Пашков. Известно, что Петрозаводск вместе с другими северными городами был назначен для эвакуации ценностей, госучреждений и архивов. (Из Москвы перед ее сдачей государственные, церковные ценности и архивы также были вывезены в несколько городов).
В Петрозаводск выехали ценные кадры — студенты и преподаватели столичного Педагогического института во главе с будущим директором Царскосельского лицея Энгельгардтом, а также слушатели Императорской Академии художеств. Прибыли они в эвакуацию ближе к зиме, когда Наполеон уже потерпел в России сокрушительное поражение.
Отправили к нам в Петрозаводск и часть Публичной библиотеки — ящики с книгами, рукописями и ценными вазами. Однако в связи с ранней зимой барки с грузами стали на Свири у деревни Усланка, где и зазимовали. Часть сокровищ Эрмитажа, отправленных водой в Вологду и Кирилло-Белозерский монастырь, также замерзли по этой же причине во льду в пределах той же Олонецкой губернии, в уездной Вытегре, причем для охраны судов пришлось отрядить целый полк солдат. По другим данным, основная часть Эрмитажа была тайно вывезена в Выборг.
По сведениям вологодского краеведа Тихомирова, в Вологодскую губернию были отправлены важные архивы некоторых министерств. Что же касается вопроса об эвакуации самого императора с двором, то, скорее всего, при реальной угрозе Санкт-Петербургу для этого были бы предназначены более крупные и богатые города, такие, как Ярославль или Казань. Как известно, Александр публично обещал не заключать мир с Наполеоном, даже если русским придется отступать в Сибирь, а их царю отрастить бороду и питаться одним картофелем.
Уместен последний вопрос: а реальна ли была вражеская угроза Санкт-Петербургу? Что царь и правительство после падения и пожара Москвы воспринимали ее всерьез, нет сомнения. Готовились три линии обороны города, планировалась даже эвакуация в разобранном виде Медного всадника (по легенде, к царю якобы явился во сне дух Петра Великого и указал, что пока его статуя в столице, ей ничто не угрожает).
Сейчас легко судить, владея сегодняшней исторической информацией, что в сентябре-октябре у Наполеона и его сильно потрепанной Великой Армии в Москве была одна забота – как ноги унести. Что прикрывающие ее корпуса у Риги, Динабурга (Даугавпилса) и Полоцка давно не представляли наступательной силы, способной взять Петербург. И вовсе невероятна возможность наступления Бонапарта накануне зимы дикими лесами и болотами по оперативному направлению Москва — Тверь – Старая Русса – Новгород – Петербург.
Сетевое издание
RSS Лента