Жизнь и смерть / Elaigu da surmu

Лопляне — это у Державина северные карелы. У людиков и ливвиков тоже были свои традиции. И представления о том, что ждёт человека за последним порогом.

 

Вера / Usko

После массового крещения, случившегося в XIII веке, исторический карел еще долго метался между двумя крайностями — православием и язычеством. Такое зыбкое в культурном смысле положение предка (ученые называют его двоеверием) заметно повлияло на представления о смерти и на обряды, с нею связанные.

Средневековые карелы были уверены: после смерти душа человека не исчезает, а переходит в новое состояние, попутно меняя жилище. При этом она остается на связи с посюсторонним миром и, как Большой брат, всё о нас знает. До принятия православия предок считал, что после смерти человек попадает в иной мир — Маналу (в переводе что-то вроде подземной страны). Потом этот образ смешался с идеей загробного мира по-христиански.

 

Неправославный карел вообще был склонен думать, что в потустороннем мире умерший продолжает свою земную жизнь: занимается тем же, что и здесь (был сапожником — им и остался), сохраняет основные потребности и даже черты своего характера. Исключением были те, кто умирал в детстве, — считалось, что они уже после смерти могут повзрослеть и вступить в брак.

С другой стороны, перешедший в потусторонний мир карел получал сверхъестественные способности. Причем способности эти были тем мощнее, чем авторитетней был покойный при жизни.

Умершие родственники должны были оберегать оставшихся здесь родных — особенно это касалось родителей и их детей. Существовали специально для этого придуманные заклинания, адресатом которых был «старый народ, целый век сидевший, в дёрне уснувший, под сугробом сопревший» — население Маналы.

Ушедшие предки считались главным моральным авторитетом и стражами общественного порядка. Чтобы получить покровительство усопших, живому карелу нужно было проявлять о них заботу, задабривать приношениями. Недостаточно восторженное почитание, наоборот, могло и гнев со стороны покойных родичей вызвать. Болезни и вообще неудачи человека часто объяснялись недовольством умерших родственников.

К умиранию карел относился с большим уважением, а похороны считал одним из главных событий в жизни. К такому событию нужно было серьезно готовиться. Предок заранее обзаводился комплектом похоронной одежды (по возможности новой и прилично выглядевшей), собирал доски для гроба, приобретал венчик и разрешительную молитву (этого требовал православный канон).

Было много суеверий, связанных со смертью. Предвестниками гибели считались, например, залетевшая в комнату бабочка, стучащаяся в окно или в стену птица, кукование кукушки возле дома.

Еще больше суеверий касалось самой смерти и ее последствий. Когда человек умирал, в доме открывали окна, двери и заглушку печи: только так душа могла беспрепятственно покинуть помещение. После этого у покойного нужно было попросить прощения и развязать на его одежде все узлы. Рядом с умирающим ставили емкость с водой: отлетая, душа в ней омоется, и по поверхности пройдет рябь.

 

Манала и Туонела / Manala da Tuonela

Манала — это загробный подземный мир, отделенный от мира живых бурной рекой Туонелой. Нельзя, попасть в мир иной, а потом выбраться обратно. Это путь в один конец. Только истинным героям, наделенным сверхъестественными способностями, удается вернуться с того света.

Архаичные представления о загробном мире сохранились в карельской мифологии. Например, Вяйнямёйнен, колдун и прорицатель, должен был обернуться змеем, чтобы посетить царство Туони — властителя загробного мира, а потом, обретя новые магические знания, суметь вернуться.

 

Подготовка / Muahpanendan toimenpivot

Забудем про истории мифологические. Как всё происходило в обычной жизни?

Карел умер — близкие должны позаботиться о правильном погребении (ученые говорят — ингумация). Но первым дело нужно провести ритуальное омовение тела усопшего. Отвечали за это обычно пожилые женщины, пользовавшиеся у односельчан авторитетом: «омыватель» считался одним из проводников души отсюда туда.

Подлежавшее омовению тело клали на солому, которой для этого дела застилали пол. От предметов, участвовавших в процедуре, потом старались как можно скорее избавиться: они считались нечистыми. Некоторые людики, например, хоронили мыло и мочалку в одном гробу с покойным. Солому, на которой лежал омываемый, бросали в реку или озеро, а позднее стали сжигать.

 

После водных процедур покойника следовало одеть во что-то подобающее случаю. Одежда должна была быть чистой, желательно белой. Поскольку потусторонний мир представлялся холодным и снежным, умершего старались одеть потеплее. В гроб клали и головной убор — в зависимости от времени года это была шапка или летняя кепка.

Женщин хоронили в рубахе, поверх которой надевали белый костюм с длинными рукавами или сарафан. На голову им повязывали белый платок. В некоторых деревнях иногда поступали радикально — хоронили девушку, женщину или даже бабушку в свадебном платье. В случае незамужней логика была такая: в загробном мире она сможет выйти замуж. В остальных случаях, видимо, важен был просто белый цвет.

Нельзя было хоронить человека без обуви — даже в тяжелые времена. И на мужчине, и на женщине обязательно должны быть надеты сапоги, пусть и сшитые только дратвой.

Чтобы умерший не превратился в неупокоенного (упыря), сразу после смерти на его лицо набрасывали платок или кусок ткани: это мешало злым духам завладеть телом. Карелы считали, что после отхода души и до проведения похоронных обрядов тело остается бесхозным.

Похороны было принято устраивать на третий день после смерти. Всё это время тело лежало в доме — обычно на скамье в горнице, головой к иконам и ногами к выходу. Живые обитатели дома при этом продолжали общаться с умершим, например, приглашали его к столу.

На глаза покойному клали медные монеты, на грудь — икону. У изголовья зажигали свечи, у образов — лампадку. Чтобы тело дольше сохранилось, за уши клали яйца, которые потом закапывали возле дома.

Попрощаться с ушедшим приходила иногда вся деревня. Войдя в комнату, гость с молитвами кланялся иконам, подходил к телу справа и обмахивал его белым платком, отрезанным от савана. Обмахивать нужно было по науке: круговыми движениями от головы к ногам не касаясь тела. В ноги покойнику клали деньги, которые перед выносом тела забирал себе член семьи умершего.

Затем гость должен был поклониться покойному, попрощаться и попросить у него прощения, поцеловать в лоб и сесть рядом. Только после этого дозволялось поздороваться с присутствующими.

Одного покойного оставлять было нельзя — приходилось устраивать ночные бдения с молитвами, чаепитием и разговорами об усопшем. Во время бдений принято было рассказывать легенды о мертвецах, домовых и прочей нечисти.

 

Кладбище / Kalmisto

В народной поэзии Калма / Kalmu — это сложный образ, обозначающий и смерть (как хозяйку могилы), и саму могилу.

Могилы у карел своеобразные — традиционно это намогильные домики с окошками (срубцы, гробницы, голбцы). Новый дом для покойного. На севере Карелии и в Финляндии (до середины XIX века) строили их из круглых толстых бревен. Позже распространение традиции пошло на спад, хотя и сейчас кое-где на кладбищах беломорской Карелии такие надгробия можно встретить.

Гробницы ставились поверх могильного холма, во всю его длину, вырезались окошки, могли появляться и другие элементы деревенской архитектуры, например, конек на двухскатной крыше или причелины.

Кресты, которые устанавливали на могилах усопших, тоже внешне походили на дома — называли такие кресты голбцами. Их и сегодня можно увидеть на старом кладбище в Кеми.

Птичка на коньке креста — это душа, которая скоро устремится в небо, в другой мир. Образ птицы часто встречается в поминальных причитаниях, душа представляется в виде голубя, утки, галки.

Более старинный вид захоронения (таких, наверное, уже не встретить) описывает в этнографических статьях Роза Тароева.

«В северной Карелии часть старой лодки служила намогильным памятником, причем на могилу мужчины обычно клали корму (возможно, потому, что лодкой всегда правил мужчина), а на женскую могилу — носовую часть (женщина, как правило, всегда гребла, «сидела на веслах»)».

Р.Ф. Никольская (Тароева), 1965

Лодка у карела — главный транспорт. Да и кладбища сельские часто находились на островах. В последний путь покойный отправлялся по воде, и на могилу укладывали лодку.

 

Похороны / Muahpanendu

В день похорон тело помещали в гроб, по четырем сторонам которого зажигались свечи. Потом родственники могли позвать священника, который совершал домашнее отпевание.

Гроб принято было выносить до полудня, причем тело несли ногами вперед, чтобы покойник не смог вернуться домой с недобрым умыслом. Для страховки на место, где три ночи лежал покойный, клали железные предметы вроде кочерги и топора. Считалось, что они обладают отпугивающим свойствами.

Перед выносом гроба мужчины опускали его на порог. Во дворе гроб ставили на скамью или табуретки — там с покойным прощались те, кто не успел до и не сможет присутствовать на похоронах.

Летом гроб несли на плечах или на специальных носилках, зимой могли использовать сани. Иногда, если кладбище находилось через реку, использовалась лодка.

Процессию с гробом по возможности сопровождала вся деревня. На время шествия к окнам домов, мимо которых проносили гроб, клали металлические предметы — отпугивать злые силы. К саням обычно привязывали белое полотенце, чтобы встречный мог опознать траурную процессию и свернуть с дороги.

Если встречный все-таки с дороги не сворачивал, участники процессии воспринимали его как путника из другого мира. Прохожего наделяли определенной символической ролью и должны были одарить полотенцем или отрезом материи. Этим не могли не воспользоваться местные нищие.

Могилу старались копать непосредственно в день похорон. Считалось, что если она простоит ночь, то скоро в семье усопшего появится новый покойник. Землекопов нанимали со стороны — близкие родственники на эту роль не приглашались по схожей причине.

В могилу гроб опускали на рушниках-полотенцах (laškinpaltinad). Они были льняными, до шести метров в длину. Судя по всему, связано это было с представлением о полотенце как о дороге в другой мир. Если опускать гроб не с помощью рушника, считали карелы, во время переправы через реку мертвых покойный может упасть в воду.

Среди людиков был распространен обычай «выкупать» землю для умершего. Для этого пришедшие на похороны бросали в могилу медные монеты.

Во время самого погребения было важно, чтобы каждый из присутствующих на похоронах бросил в яму горсть земли: тем самым он принимал участие в прощании с человеком. Потом на могилу ставили крест либо (если крест не был готов) втыкали у ног покойного шест с носилок. На крест наносились имя усопшего и годы его жизни. На засыпанную могилу клали угощения для покойного: чашку чая, рюмку с алкоголем и блюдце с выпечкой.

Угощать было принято и живых. Людики, например, считали, что любая семья, даже самая бедная, должна в день похорон одарить по крайней мере трех человек. Отдавали чаще всего ситец, который покрывал гроб, и зерно.

Поминки / Mustajazet

После похорон страх перед преставившимся никуда не уходил. Карелы вообще старались разделять умерших на две категории: те, кто погиб давно, считались покровителями живущих; ушедшие же недавно могли и навредить. Чтобы этого не случилось, на полпути с кладбища участники процессии могли сесть на пень или камень и обратиться к покойному: «До этого места дойди и больше не ходи».

Оставшиеся дома родственники покойного тем временем заканчивали уборку и встречали остальных во дворе. Вернувшиеся с кладбища должны были помыть руки водой с мылом. Войдя в дом, они трижды дотрагивались до печи ладонью и тыльной стороной кисти. Чтобы избавиться от страха перед умершим, они заглядывали в печь и кричали: «Нет никого, никого не вижу».

От мертвецов себя обезопасили — время поесть. Во время поминального обряда (murgin) на стол ставили хлеб, рыбники, жареную и вареную рыбу. Обязательно пили чай, но не алкоголь: спиртному на традиционных карельских поминках не место. За столом оставляли место для покойника — ему предназначались чашка чая и тарелка с угощениями.

Нельзя было на поминках есть мясо. Некоторые людики добавляли также запрет на блюда из картофеля. Последнее было связано, скорее всего, с тем, что картошка попала в Карелию довольно поздно и считалась нечистым растением.

Карелы полагали, что душа покойного остается в этом мире шесть недель (примерно равняется православным 40 дням). В это время умерший все-таки мог навестить свой дом и обойти другие места, с которыми его что-то связывало. Задача родственников — поминать его на третий, девятый, двадцатый и сороковой дни. Иногда отмечали полгода и год со дня смерти.

Самые главные из поминок — шестинедельные (впоследствии их под влиянием русской традиции называли сорочинами). На них приглашали всех — родственников, соседей, знакомых. Приходить с пустыми руками было нехорошо, поэтому гости приносили с собой еду. Когда все собирались, процессия двигалась на кладбище — звать покойного к столу.

Нужно было пригласить на сорочины и священника. После молитв за упокой души на кладбище и в церкви он звал всех гостей к столу. Во дворе их встречали оставшиеся дома женщины с причитаниями.

После застолья покойника нужно было проводить, после чего его душа покидала этот мир окончательно. Подушку, на которой якобы сидел умерший за столом, с молитвами несли к ближайшему перекрестку. На нее ставили тарелку киселя, которым в конце пути угощались все участники поминок.

 

Остров / Suari

Самое старинное (скажем прямо — древнее) кладбище, когда либо обнаруженное в Карелии, находится на Южном Оленьем острове Онежского озера (недалеко от Кижей). Это самый большой и уникальный погребальный памятник эпохи мезолита в Европе. Был обнаружен в 1930-е годы.

Для исследования находки потребовалось несколько лет. С 1936 по 1938 под археолог Равдоникас обнаружил и исследовал 177 погребений. Здесь сохранились не только костные останки, но и свыше 7000 предметов: орудия труда, охоты, рыболовства и предметы культа.

 

Кладбища, устроенные на островах, — для жителей севера традиция.

Остров — словно иной мир, противопоставленный миру людей, миру живому. Добраться летом можно было на лодке, а зимой санным путем. Поэтому и основной транспорт для провода покойного в мир иной — это лодка и сани.

Если же островов поблизости не было, то кладбище устраивали подальше от деревни, на окраине, ни в коем случае не в центре. Своих усопших родичей карелы хоронили в тенистых и тихих ельниках, иногда в сосновых борах. Такие рощи назывались священными. Здесь ничего нельзя было трогать: будь это хоть ствол повалившегося дерева, хоть покосившийся крест.

---

К уроку готовились:
Евгений Лисаков, журналист
Сергей Минвалеев, аспирант ИЯЛИ Карельского научного центра РАН
Татьяна Бердашева, научный сотрудник Национального музея Карелии
Игорь Георгиевский, фотограф
Павел Степура, дизайнер
Елена Фомина, редактор проекта «Уроки карельского»

---

При поддержке Министерства Республики Карелия по вопросам национальной политики, связям с общественными, религиозными объединениями

---