«Атомная электростанция»

На итальянском Лилия пропалывает сорняки и собирает оливки, на финском моет посуду, чистит коровник на немецком, собирает апельсины на испанском, принимает роды у свиньи на английском. Она хорошо работает и всегда смеется, поэтому ее всегда зовут на помощь в разные страны.

У Лилии Болотинской редкая способность моментально находить общий язык с любым человеком и заражать его своей энергией. Иногда специально приглашают, чтобы «создать атмосферу». Соседи называют ее «атомной электростанцией».

— Как давно вы начали путешествовать по миру не туристом, а волонтером?

— Сначала я путешествовала просто через каучсерфинг (люди знакомятся в сети и предоставляют друг другу помощь и ночлег во время путешествий) или через Hospitality club (здесь люди знакомятся, чтобы узнать больше о культуре и традициях друг друга). Каучсерфинг больше всего напоминает вписку. И мне было всегда как-то не по себе: живешь у людей, ничего не делаешь, не помогаешь. Хотя ведь и ко мне в однокомнатную квартиру потом люди приезжали: и немцы, и словенцы. А потом я вдруг узнала, что есть такие сайты, где можно жить у людей, ежедневно по два или пять часов помогая им по хозяйству. Кому-то нужно что-то построить, и он зовет добровольцев, кто-то собирает урожай, другим нужны работники на кухне. Волонтеры работают, а вы за это предоставляете им ночлег и еду, например. Проезд и визу путешественники оплачивают сами.

Если часто так ездить, то постепенно у тебя образуется своя история таких путешествий — как кредитная в банках. Если она хорошая, тебя приглашают чаще. В Финляндии меня уже знают люди (я работала и в саду, и в магазинчике, и на кухне) и теперь даже оплачивают мне дорогу. Сейчас меня в Швейцарию зовут, в Испанию.

— Что нужно там делать?

— В Швейцарию меня позвали ухаживать за старенькой мамой, 80-летней, и я, честно говоря, побоялась ехать. Страшновато, я не медик, хотя ей, наверное, просто рядом живой человек нужен.

— Ваша работа позволяет так часто путешествовать?

— У меня «вахтовый» метод: две недели я работаю, две недели отдыхаю. Во вторую половину месяца обычно путешествую, каждый месяц почти.

Я курьером работаю. Так получилось, что я только на пенсии стала этим заниматься. Теперь жалею, что не работала курьером всю свою жизнь.

— Вы вышли на пенсию и начали путешествовать?

— Я и раньше путешествовала, но волонтерство началось, когда у меня дочка окончила школу и уехала в другой город. Я тогда со всех работ уволилась и поехала на два месяца в Италию. Там я оливки собирала, а до этого каштаны. Теперь я не очень люблю оливки — очень тяжело их собирать. У некоторых хозяев есть такие приспособления вроде наших комбайнов для сбора клюквы. А наш хозяин считал, что это вредит деревьям, деревья обижаются и на следующий год мало будет плодов, поэтому мы собирали оливки вручную. Под каждое дерево расстилали такую большую сеть, а плантация огромная, и потом наполняли ее оливками. Иногда просто руками туда бросали, забираясь на дерево. Дерево специально так подстрижено, чтобы солнце правильно попадало на плоды. Потом из сети оливки пересыпаешь в ящики, перебираешь и везешь на переработку. Я когда это масло оливковое впервые попробовала… Мне было потом плохо, потому что я его чашкой выпила, не могла остановиться. Вообще Италия мне сильно навредила: я теперь помидоры есть не могу местные, ничего практически есть не могу, пью кофе — я кофе до 47 лет вообще не пила никогда.

— Что еще вы делали в Италии?

— В одном месте собирала оливки, потом в другом месте. По мере созревания плодов передвигалась по стране. Некоторые любят зеленые оливки, консервируют их, даже солят. Как у нас малосольные огурчики, так у них — малосольные оливочки. Потом в одном месте в огороде помогала. В другом —  коней выгуливала: утром их нужно было выгнать, корм засыпать, потом их загнать, за это время, пока они гуляют, нужно убрать стойло, потом почистить их. Моя дочка очень любила лошадей, я немножко это знала.

— Кто еще был с вами?

— Ребята из Нидерландов приехали, семья. Они прямо на своем домике на колесах путешествуют. Сейчас у них маленький ребенок — 7 месяцев. Они ездят по миру и подбирают себе место для жизни. По пути работают. Мы с ними подружились.

— Языки вы стали изучать, когда начали ездить?

— Да, в 2003 году, когда я в Германию поехала, ни слова не знала ни по-немецки, ни по-английски. Английский был школьный: — What is your name? — Саша. — Where do you live? — Пряжа. Примерно так.

— Сколько у вас сейчас языков активных?

— Наверное, четыре: итальянский, немецкий, английский, испанский. А там еще и финский, и французский. Но книги я читаю только на трех, наверное, языках. Нет, на испанском тоже могу что-то.

— У вас свободный итальянский?

— В Петрозаводске я хожу в Agriculture_club на литературные вечера. И там почти каждый день ходила книги обсуждать. В стране языка я прочитываю несколько книг. Две недели живу — пять книг прочитаю. Не толстых и не Фрейда, естественно. В театр я первый раз пошла во Флоренции. Смотрела там «Жизнь Галилео Галилея» Бертольда Брехта — 4,5 часа. Оказалось, что мне продали место рядом с женщиной, которая уже лет 30 ходит в театр по абонементу. Этот спектакль, например, она уже раз пять или шесть видела. А я села на место ее театрального друга, который недавно ушел из жизни. Мы с ней разговорились, а на следующий день я к ней в гости пришла, в ее художественную галерею. Теперь мы переписываемся.

— Легко знакомитесь?

— Мне нравится помогать, рядом быть, создавать какую-то атмосферу. Однажды меня позвали танцевать в какой-то клуб. Но я не профессионал, но они меня нарядили и даже выпустили на сцену, сказав: «Ты просто скачи и создавай атмосферу». Я не могу вспомнить, чтобы мне было тяжело знакомиться.

Сейчас девочка из Испании, с которой мы работали в Финляндии, призналась, что до знакомства со мной считала всех русских хмурыми и мрачными.

— Откуда у вас столько энергии?

— У меня дома нет никакого фона — ни радио, ни телевизора. Мне кажется, что любой фон тебя тоже поглощает. Для общения нужно идти к людям. Мне нравится что-то делать ночью. Такое ощущение, что время ночью растягивается и минут в часе не 60. Может быть, потому что нет лишних звуков. Я за ночь могу прочитать книгу.

В Риме я три дня гуляла по ночам. Другое ощущение от города без людей. И то у фонтана Треви человек пять было. Поэтому я люблю в ноябре путешествовать, когда меньше народа. В незнакомых местах я люблю заблудиться. Начинаешь разговаривать, что-то такое находишь необыкновенное.

Наверное, главный источник энергии для меня — это физический труд и еще театр.

— Состояние уныния у вас бывает вообще?

— Практически исключается. Ну на работе были какие-то напряги, не на этой, на другой, тогда еще. Меня прямо колотило. Все пустырник пьют, а я пошла и вскопала первую клумбу — ночью, в белом платье. Мне соседи говорят: «Лиля, почему ночью?» Я говорю: «Не знаю». Вскопала — и все прошло. Или выходишь на улицу, идешь-идешь по дороге и все становится на свои места. Мне мама всегда говорила: «Движение — это жизнь». Если ты заболела, двигайся.

— Как ваш организм реагирует на отсутствие путешествий?

— Он чем-то здесь пытается заниматься: читать или хотя бы что-то изучать. После Германии я раскопала во дворе клумбы и посадила растения. Так я и хожу теперь во дворе: где-то брошу семена, где-то еще что-то… Меня в соседнем дворе называют «атомной электростанцией».

— На чем можно экономить, чтобы были деньги на поездки?

— Я не люблю шопинг, в принципе. Мне абсолютно все равно, что носить. Мне все равно, что есть. Я привыкла к простой пище, хотя, когда ты попадаешь в другую страну, то хочется и лягушек поесть, и бычий хвост, например, в Италии. Как раз в Италии у меня был бюджет в 2 евро в день.

Самое дорогое — это, конечно, куда-то сходить. В музей или театр. В крупных европейских городах есть, например, бесплатные пешеходные экскурсии — Free Walking Tours, — но я небольшие деньги все же стараюсь дать экскурсоводу.

В моем случае счастье никак не зависит от денег.

— А от чего зависит счастье?

— От движения, встреч, расставаний. Хотя мне стало в последнее время очень тяжело расставаться. Прямо вот хоть не езжай никуда. А меня сейчас в Мексике уже все ждут, в Греции все ждут, всюду говорят: «Приезжай!»