«Алло, Гугл, скажи мне…»

Одна из основательниц театра "Творческая мастерская" Елена Бычкова рассказывает о ХХ веке. В современном веке, говорит, мне уже не с кем выпить и покурить - все ушли. Ее ХХ век оказался связанным с самыми интересными людьми эпохи, с открытиями и драмами.

Елена Бычкова: "Когда в дом приходила Анна Андреевна, меня отправляли гулять в Таврический сад". Фото: ИА "Республика" / Михаил Никитин

Елена Бычкова: «Когда в дом приходила Анна Андреевна, меня отправляли гулять в Таврический сад». Фото: ИА «Республика» / Михаил Никитин

«Я стареюсь, но реакции не потеряла», — говорит Елена Юлиановна, объясняя свои отношения с современной техникой, которая иногда считает себя умнее хозяйки. И когда она разговаривает дома, то это не беседа с собой, а диалог со смартфоном или компьютером. И к себе, и к технике, и к миру актриса относится легко и не без юмора.

 

 


Елена Бычкова — заслуженная артистка России, народная артистка Карелии. Родилась в семье театральных актеров. Ее бабушка Валентина Петровна Веригина — актриса школы МХТ, играла у Мейерхольда, мемуаристка, подруга Любови Дмитриевны Блок. В 1960 году Елена Бычкова окончила актерский факультет Ленинградского государственного театрального института. Работала в театрах городов Кимры, Еревана, Рыбинска, Волгограда, Вильнюса. Актриса и режиссер Театра драмы «Творческая мастерская» со дня его основания.

 


 

— Вы росли в семье, с представителями которой в свое время дружили Александр Блок, Анна Ахматова, Федор Шаляпин… Какую историю из той жизни любили рассказывать у вас дома?

— Любимая история про компашку дедушки с бабушкой. Это было еще до моего рождения. В семье был пес — пойнтер. Гладенький такой, ушастенький. Его звали Каро. Он был замечательным. Когда бабушка рассказывала про Каро, мой отец говорил: «Мама, ты еще расскажи, что он консервные банки открывал!» То есть гениальная собака, умнейшая. Но они там устраивали цирк. Вася Качалов потихоньку Феде Шаляпину подкладывал что-то со стола. Каро терпел, но маялся. Потом всё же подходил, доставал вещь из кармана и отдавал хозяину. И все веселились при этом.

Елена Бычкова: "Бабушка называла по имени и Качалова, и Шаляпина". Фото: ИА "Республика" / Михаил Никитин

Елена Бычкова: «Бабушка называла по имени и Качалова, и Шаляпина». Фото: ИА «Республика» / Михаил Никитин

— Собаки в вашем доме были всегда?

— В моем отчем доме — да, конечно. Их было несколько, обычно пострадавших от чего-нибудь. Самый последний — мой огромный друг лорд Эдуард Грей. Он был ростом почти с меня маленькую — английский сеттер. Его хотели пристрелить, потому что во время натаски — тогда отдавали егерям собак натаскивать на охоту — его неудачно ударили, и он стал глухим на одно ухо. Мой отец и забрал его к себе. Очень смешно: позовешь Грея, а он прямо в противоположную сторону бежит. Он был замечательной личностью, мы дружили. И всегда на заднем сиденье спали вместе во время поездок на охоту.

— Говорят, что вас воспитывала бабушка. Каким она была человеком?

— Валентина Петровна Веригина — моя бабушка и моя крестная мать. Она же заменила мне мать, поскольку та была репрессирована как любимая ученица врага народа. Есть знаменитая история о том, как бабушка, у которой было два маленьких сына, сходила однажды в булочную. Это было в Киеве в 1908 году. Бабушка надевает шляпку и идет в булочную. К ней подбегает какой-то морячок: «Барышня, туда нельзя, там зеленые!». А она: «Господа, какие зеленые? Какие красные? У меня дети, которым надо купить хлеба». И спокойно идет дальше. Вот это — бабушка. В 60 лет она выучила итальянский язык — ей для работы надо было.



Елена Бычкова: "Господа, какие зеленые? Какие красные?". Фото: ИА "Республика" / Михаил Никитин

Елена Бычкова: «Господа, какие зеленые? Какие красные?». Фото: ИА «Республика» / Михаил Никитин

— Какие ритуалы сохранились с тех пор в вашей семье?

— Всегда мы красиво отмечали два потрясающих праздника: Рождество и Пасху. Всеми приготовлениями руководила бабушка, которой помогала Марфа Ивановна, моя замечательная няня. Она была псковской, карлицей. Не цирковой, конечно, просто очень маленькой. У нее, к слову, были свои отношения с Греем. Иногда она приносила с кухни после разговора с собакой атмосферу некоторого недовольства: «Пождрал-пождрал и пошел». Накануне Пасхи мы красили кисточкой яйца. Обязательно был Пьеро: яичная голова, колпачок, комбинезон… Он всегда сидел поверх груды яиц. Я помню это ощущение, когда утром просыпаешься, видишь наш огромный стол со скатертью с николаевскими вензелями, вазу, которую чудом не украли в прежние времена. Сверху на вазе — Пьеро. Куличи, украшенные цветами (единственный момент, когда в доме можно было увидеть искусственные цветы). И творожная пасха, покрытая сахарной пудрой и шоколадом, сделанная в деревянной форме, привезенной из имения. Такая была радость!

— Помните ли вы тяжелые блокадные времена?

— Я не помню период холода и голода. Он как-то у меня атрофирован. Я помню, что было потом. Сейчас могу водить экскурсии по Литейному, по Фурштатской, бывшей Петра Лаврова, Пестеля. Это мой район. Вот тут после войны не было дома, а тут осталась стенка, а сюда мы пытались прорваться. Обрушен дом, и там какая-то картинка: пошли посмотрим! За мной приглядывали, конечно. Потом открыли Таврический сад, в котором я выросла. Одну в Таврический сад меня отправляли, когда в гости приходила Анна Андреевна. Чтобы к приходу Ахматовой в доме не было никого. Но пока бабушка проверяла, надела ли я теплые штаны, выходила заминка, и я встречала Анну Андреевну на лестнице. А я ведь у нее на Рождестве бывала.

Елена Бычкова: "В Петрозаводск я приехала в лаковых сапогах и шубе". Фото: ИА "Республика" / Михаил Никитин

Елена Бычкова: «В Петрозаводск я приехала в лаковых сапогах и шубе». Фото: ИА «Республика» / Михаил Никитин

— Когда вы приехали в Петрозаводск, кто вас здесь встретил?

— Я приехала сюда в марте. Здесь был снег. Одни усы были видны от троллейбусов по Ленина — столько снега. Я приехала в лаковых сапогах и в шубе — ну, так! Кто-то вынес мне чемоданы. И в это время прямо по платформе к поезду подъезжает автобус с надписью «Телевидение», оттуда вылетает Зайончковский с криком: «Бычкова!» и летит ко мне. Мы учились с Юркой в одно время. С Юргисом Зайончковским.

Когда я приехала сюда, конечно, здесь был шорох. Я понимаю. Министру пришлось ехать в другой город за моей трудовой книжкой, мне самой не давали: я же не знала, что я под надзором. Я приехала и жила в «Суоми» — так называли тогда Финский театр. В театре была небольшая гостиница в цокольном этаже. Чтобы не беспокоить вахтеров, Ледька Владимиров и Олег Белонучкин с гитарой входили ко мне через окно. Мы ставили табуретку, стелили газетку. Мальчишки приносили какой-то выпивон, а я сооружала бутерброды.

Опрос - Оценка качества информационных услуг

Елена Бычкова: "У меня всегда было больше друзей среди мужчин". Фото: ИА "Республика" / Михаил Никитин

Елена Бычкова: «У меня всегда было больше друзей среди мужчин». Фото: ИА «Республика» / Михаил Никитин

— Людмила Живых была вашим другом тоже.

— Людка всегда смеялась и говорила: «Ты ведь моя сестра!» У меня всегда было больше друзей среди мужского пола, простите ради бога. Потому что каждая женщина — королева, я не спорю, храни вас бог, но иногда я не умела поддержать разговор, который мне неинтересен. Я терпеть не могу кого-то обсуждать.

Вы знаете, у Люды был характер взрывной и какой угодно, но она слышала партнера. И на сцене, и в жизни. С ней можно было говорить. Она однажды сказала: «Весь Петрозаводск ждет, когда мы с тобой поссоримся». Я страшно удивилась. Мы могли все обсудить, доверяли друг другу, знали друг друга очень хорошо. Познакомились, когда выпускали «Последние» Горького. И вот с этого момента — и на всю жизнь.

Я помню, как когда-то я попросила у Людки денег взаймы на три дня… (Я давно уже не беру взаймы — вдруг помру, кто отдаст?) И она была так рада, что я даже остолбенела. Ей просто необходимо было всем делиться.

Елена Бычкова: "В первый раз я села за руль в 1963 году". Фото: ИА "Республика" / Михаил Никитин

Елена Бычкова: «В первый раз я села за руль в 1963 году». Фото: ИА «Республика» / Михаил Никитин

— Она до последнего дня выходила на сцену.

— Она без работы чувствовала себя ненужной. Мир переставал ее интересовать. Я знаю таких людей. Я к ним не принадлежу. Может, потому что я понимаю ограниченность своих возможностей. Наши ребята прекрасно работают, двигаются, и я понимаю, что так не могу уже. А Людка… Она просто изводилась, когда не было работы. Кончается же драматургия для актеров в возрасте. Житинкин однажды рассказывал в восторге о спектакле, где играла Васильева, которой исполнилось уже 95 лет. Он говорил о том, что она 15 раз переодевается и ходит на огромных каблуках. И я подумала: «Если про артистку ничего другого не говорят, то это странный спектакль».

— Откуда у вас любовь к автомобилям?

— Во-первых, всегда была машина у Бычковых — сначала «Москвич», потом «Победа». Машины — это особая статья. В первый раз я села за руль в 1963 году, вы еще не родились. Я год гоняла по Москве без прав, фиг меня остановишь с дипломатическими номерами. Потом я, конечно, сдала на права. У меня был замечательный преподаватель, отработанный гонщик, битый совершенно. Ему нравилось меня учить, потому что у меня был «Фольксваген». Ездила я бесстрашно. Если меня останавливали на дороге, то разговаривали как с иностранкой.

Елена Бычкова: "Жизнь - замечательная вещь. Я ее высоко ценю". Фото: ИА "Республика" / Михаил Никитин

Елена Бычкова: «Жизнь — замечательная вещь. Я ее высоко ценю». Фото: ИА «Республика» / Михаил Никитин

— Ваш брак был первым международным союзом в стране?

— Разрешение на брак мой муж брал у Хрущева. Хуго был замечательным человеком. И я очень виновата перед ним. Это была какая-то судорога. Мама уже получила реабилитацию, но в ней остался страх. Она мне говорила: «Тебя посадят, если ты не выйдешь за него замуж». А он был очень упорен, не оставлял меня в покое, все время звал замуж и присылал шоколадные конфеты и игрушки. (А другим девочкам, у которых были знакомые иностранцы, присылали капрон. И я им очень завидовала). Шоколад этот я уже видеть не могла, а он мне писал и писал, звонил и звонил. И мама сказала: другого выхода нет. Правда, Хуго показал мне мир, показал другую жизнь. Я всему научилась, работала. Но приходилось ходить на какие-то встречи, на которые я бы сама ни в жизнь не пошла. В какой-то момент я поняла, что буду валить от всего этого. Хотелось играть на сцене, но куклой быть — нет. Но при этом человек меня очень любил. И я его очень разочаровала. Ну, вот.. Каюсь.

Елена Бычкова: "Разочарование - просто красивое слово". Фото: ИА "Республика" / Михаил Никитин

Елена Бычкова: «Разочарование — просто красивое слово». Фото: ИА «Республика» / Михаил Никитин

— Чего вам не хватает сейчас?

— Хотите верьте, хотите нет, Анечка, но актерское братство существовало. И я тому свидетель. Было ощущение «мы с тобой одной крови». И дружба стоила любых денег. Я вижу, что происходит сейчас, как меняются люди. «Разочарование» — красивое слово, но вообще это очень страшно.

— Но вы не похожи на человека, который разочаровался в жизни.

— Нет, конечно. Я видела очень много интересного, я знаю много интересных людей. Я столько читала, столько видела! Жизнь — это замечательная вещь! И я высоко ее ценю.

Сейчас техника меняется быстрее, чем я. Мне подарили смартфон, но он был без книжки с инструкцией. Мне говорят: «Не-не, постигай опытным путем». В первые два дня я звонила знакомым. Как я к ним попадала, не знаю. Опытным путем! И если я сейчас разговариваю в доме, то не сама с собой. А с этим корытом: «Алло, Гугл, скажи мне…»


«Персона» — мультимедийный авторский проект журналиста Анны Гриневич и фотографа Михаила Никитина. Это возможность поговорить с человеком об идеях, которые могли бы изменить жизнь, о миропорядке и ощущениях от него. Возможно, эти разговоры помогут и нам что-то прояснить в картине мира. Все портреты героев снимаются на пленку, являясь не иллюстрацией к тексту, а самостоятельной частью истории.