На восток

Летом 1941-го жителей Карелии начали спешно вывозить в тыловые регионы страны. Часто эвакуация сопровождалась обстрелом, уносившим десятки жизней. Ровно 75 лет назад произошла трагедия, связанная с гибелью пассажиров баржи №485.

Пролог

Летом 1941 года финские войска пошли в наступление на советскую Карелию и вскоре начали захватывать населенные пункты. Сначала пало Северное Приладожье, затем Олонецкий район. В сентябре активные боевые действия добрались до Петрозаводска.

Решение эвакуировать петрозаводчан вглубь страны советское руководство приняло в июле. В том же месяце началась эвакуация. В течение нескольких месяцев республику покинуло в общей сложности более 500 тысяч человек. Эвакуировались также производственные мощности 291 предприятия, в том числе Онежского завода, петрозаводских лыжной и слюдяной фабрик, Кондопожского и Сегежского ЦБК.

Петрозаводчан вывозили в мирные районы железнодорожным транспортом и на баржах. Финны эвакуации по мере сил мешали. Судя по воспоминаниям очевидцев и данным историков, не чуждались оккупанты при этом и атаковать суда, на которых пытались уйти от войны мирные жители Карелии, в том числе женщины и дети.

История о 485-й барже

Один из таких случаев произошел ровно 75 лет назад – 27 сентября 1941-го. Баржу № 485 (точнее, это была берлина, то есть деревянная речная/озерная баржа) должен был транспортировать пароход «Кингисепп». 24 сентября он получил приказ выйти из Повенца.

На барже эвакуировали мирное население, оборудование типографии имени Анохина, Соломенской электростанции, инвентарь Дворца пионеров, предприятий связи, товары торговых организаций, 40 тонн спирта.

В Петрозаводскую губу пароход входил в ночь на 25 сентября. Был сильный, почти штормовой ветер, высокие волны. На подступах к городу уже шли ожесточенные бои, поэтому капитан судна Михаил Кукушкин старался держаться западного берега.

К петрозаводской пристани пароход пришвартовался на рассвете 25 сентября. Спустя два дня, 27 сентября, после полудня «Кингисепп» взял на буксир стоявшую у Лойострова баржу и направился к Ивановским островам.

Когда буксир с баржей отошел от берега на расстояние четырех-пяти километров, начался обстрел. Стреляла береговая артиллерия противника: снаряды падали в нескольких метрах от берлины, на которой находились люди.

Из воспоминаний помощника секретаря Петрозаводского городского комитета КП Сергея Николаевского:

«Прогремел первый выстрел, снаряд упал в воду недалеко от баржи. Народ на барже был встревожен, но испуга не было, так как никто не знал, что это за выстрелы. Враг хладнокровно пристреливался по барже, хотя ясно видел (так как это было утром) выскочивших на палубу мирных людей, в том числе женщин с детьми».

Один из снарядов попал в шкиперскую будку, другой – в цистерну со спиртом, отчего на деревянном судне начался пожар. Несколько десятков пассажиров в панике бросились в воду. На буксире тем временем включили сигнал тревоги.

Экипаж «Кингисеппа» спускал на воду шлюпки, обрубил буксир и пошел на помощь тонувшим. Команда помогала перебраться на борт людям с уходившей под воду баржи, на шлюпки поднимали уже оказавшихся в воде пассажиров баржи.

Обстрел артиллерии на некоторое время прекратился благодаря налету советской авиации. Тем временем к месту крушения подошел пароход «Сакко и Ванцетти», забравший четверых остававшихся на барже человек. «Кингисепп» принял на борт 56 горожан. Всех спасенных доставили на противоположный берег Онежского озера, куда боевые действия так и не добрались.

Сколько человек погибло – неизвестно: судовые документы, в которых была информация о количестве пассажиров, ушли на дно вместе с баржей. По словам очевидцев, всего на берлине находилось около 160-170 человек. Остальные – больше ста мужчин, женщин и детей – были ранены осколками снарядов либо просто утонули.

История о детском саде

В одном из номеров журнала «Север» опубликованы воспоминания петрозаводчанина Анатолия Жданова, которого эвакуация застала воспитанником одного из детских садов карельской столицы. Ему, как и пассажирам 485-й баржи, предстояло попасть под вражеский обстрел посреди Петрозаводской губы Онежского озера.

Детский сад Анатолия подлежал эвакуации одним из первых – вывезти детей на барже решили еще летом. Родители привели детей в сад ранним утром сразу с чемоданами и сумками, но одеты все были по-летнему: думали, эвакуация продлится недолго.

Младших отвозили на пристань автобусами, старшие группы шли пешком, разбившись на пары. Вещи – сумки, чемоданы с имуществом – погрузили в грузовик.

Автор, который в 41-м был в старшей группе, вспоминает дорогу: дети шли на пристань по Левашовскому бульвару, через Онежскую набережную, мимо Дворца пионеров. Перед выходом воспитатели впервые разрешили сорвать с клумбы цветы: букеты в дорогу.

На пристани в тот день было много народу. Воспитанников детсада сразу провели к пришвартованной барже, на которой уже находились семьи работников эвакуируемого предприятия. Детей погрузили в кормовую часть судна (семьи рабочих располагались в носовой части).

Тем временем у соседнего причала шла погрузка горожан на вторую баржу. Рядом стояли пароход «Яков Воробьев» и небольшой портовый буксир «Карась». Когда все пассажиры оказались на бортах судов, буксир начал выводить баржи на рейд. Родители в это время стояли на причале и прощались с детьми.

 

По воспоминаниям Анатолия Жданова, день был теплый и солнечный: в душный трюм спускаться никто не хотел, дети и воспитатели стояли на палубе возле борта. Прошло несколько часов, наступил вечер. В это время со стороны уже садившегося солнца послышался шум авиационных моторов.

Вскоре стали видны два приближавшихся к барже самолета. Дети замахали руками: подумали, что самолеты советские. Когда истребители приблизились, все увидели свастики на крыльях и фюзеляжах.

— Летчик первого самолета, в очках, похожих на мотоциклетные, казалось, выбирал цель. Фонарь кабины был открыт, и летчика было хорошо видно. Сделав крутой вираж и набрав высоту, самолеты устремились вниз. Но теперь на их крыльях засверкали огоньки пулеметных очередей, по палубе баржи, словно отбойные молотки, застучали пули, на воде за бортом появились длинные ряды фонтанчиков. Раздался детский плач, стоны раненых, загорелась шкиперская каюта и сложенное возле нее детсадовское имущество.

После этого воспитатели спустили детей в трюм, где те расселись по скамейкам. Шкипер и пришедшие ему на помощь женщины стали готовить пожарную помпу, раскатывать пожарные шланги. Четыре женщины, встав попарно, стали качать воду, пока шкипер из брандспойта заливал водой очаги возгорания.

Экипаж буксирного парохода тем временем обрубил канат, после чего судно стало уклоняться от самолетных атак, одновременно отвлекая внимание летчиков на себя. Самолеты повторили обстрел баржи – появились раненые.

— Кто-то стонал, кто-то упал. Мальчик в белой рубашке, сидевший рядом со мной, вдруг вскрикнул, повалился вперед. Белая рубашка на нем стала быстро краснеть, и воспитатели сразу унесли его на перевязку. В бортах баржи ниже ватерлинии появились струйки воды, проникающие в трюм через пулевые отверстия. Их перекрывали деревянными затычками и даже карандашами, обмотанными носовыми платками. Дым, смешанный с брызгами воды от тушения пожара, проникал в трюм. Становилось трудно дышать.

Обстрел велся еще несколько минут. Когда самолеты улетели, дети и взрослые вернулись на палубу. К тому времени каюта шкипера обгорела и почернела, дымилась вторая баржа. Команда буксира снова начала закреплять обрубленный буксирный канат, готовясь продолжить буксировку.

На следующее утро караван из буксира и двух прикрепленных к нему несамоходных судов пришел в Вытегру. Оттуда Анатолий Жданов отправился в Красноярский край, где провел следующие несколько лет.

Эпилог

По мнению историков, эвакуация в целом прошла успешно. Несколько сотен тысяч жителей КФССР оказались в тылу, где впоследствии жили, работали, учились.

Возможность вернуться домой эти люди получат лишь спустя два с половиной года — летом 1944-го. После того, как Петрозаводск, а за ним и вся республика, будет освобожден из-под власти финских оккупантов.