«Карельский окатыш» — самый современный в России комбинат по добыче и переработке железной руды. Отрабатывая два месторождения, Костомукшское и Корпангское, он производит треть всех российских окатышей и входит в состав крупнейшей в мире сталелитейной и горнодобывающей компании ПАО «Северсталь». Комбинат – предприятие градообразующее: вокруг него живет город Костомукша — маленький, северный, но один из самых благополучных на северо-западе. На «Карельском окатыше» работает больше 3 тысяч человек. Притом, что в самой Костомукше живет 30 тысяч. Объяснить, что представляет собой предприятие, определяющее жизнь целого города, республики и даже страны мы попросили Вадима ВитальевичаТарашкевича, начальника отдела технической дирекции «Карельского окатыша». Мы задали самые наивные вопросы и получили максимально конкретные ответы. В итоге получилась виртуальная экскурсия — «Карельский окатыш» для «чайников».
Виталий Тарашкевич. Фото: Игорь Георгиевский
1.
Почему ГОК?
— Название горно-обогатительный комбинат подразумевает, что у предприятия есть некая горная часть, а есть обогатительная. Последнюю мы называем «фабричный передел».
2.
Откуда берутся ГОКи?
— В далекие советские годы по нашей стране искали и обнаруживали месторождения. Так приблизительно в 40-е годы здесь моргнула стрелочка. Дальше летчик в 50-е мимо пролетал и заметил аномалию. А потом пришли геологи – нашли руду. Недра государственные, у нас в стране они не выкупаются, сдаются в аренду. Для этого подаются заявки и предприятию дается лицензия – на недропользование. В ней написано: лицензия на разведку, добычу месторождений, доразведку месторождений, добычу руды или полезного ископаемого (у кого-то это может быть нефть или газ), а также производство из этого полезного ископаемого готовой продукции. Сейчас в последнее время дописывают еще «вторичное использование своих отходов».
Фото: Игорь Георгиевский
3.
Зачем доразведка, если есть разведка?
— Доразведка – это уточнение запасов. Данные о месторождении должны быть всегда актуальны. Среди предприятий черной металлургии принято смотреть дальше, чем на 10 лет. Принимая сейчас решения, мы должны думать, как это скажется на месторождении в будущем — до конца отработки. Еще 30 лет дают нашему предприятию геологи, на 30 лет у нас есть план. Отказаться от разведки нельзя: закон о недрах гласит, что отработка любого месторождения – будь то даже просто подземные воды – все должно обязательно сопровождаться геолого-маркшейдерским обеспечением. Это требование государства. И каждое предприятие его выполняет. Либо своими силами, либо с помощью подрядчиков. У «Карельского окатыша» — своя геологическая служба (в нашем проекте мы уже рассказывали подробно об этом подразделении комбината – прим. ред.).
Фото: Игорь Георгиевский
4.
Что делает рудник?
— Итак, у нас есть 2 месторождения, запасы которых мы разведали и знаем. Задача рудника — горного подразделения — эффективно вынуть железную руду из недр. Эффективно это с нормальной себестоимостью: так, чтобы когда вычтутся затраты на переработку, у предприятияосталась бы прибыль. У нас в стране железную руду добывают открытым способом. Для таких месторождений как наше — с содержанием железа в среднем 25-26% — это дешевле, чем подземный способ.
5.
Почему мы не копаем, а бурим?
— На руднике с чего все начинается: надо забурить взрывные скважины. Нам не повезло — у нас очень маленькие рыхлые наносы – максимально четыре метра. К примеру, у «КМАруда» (крупный российский промышленно-металлургический холдинг– прим. ред.) глубина рыхлых наносов, которые без взрывов можно снять, метров двести. Получается, у них вскрыша дешевле: нет буровзрывного способа рыхления горной массы — экскаватор просто гребет себе: песок, мелы, глины. А у нас и вскрышу надо бурить, и руду. Мы тут на щите. Пока он формировался, лед все сдвинул и остался совсем тонкий слой: лес на нем стоит. Вы если гуляете, знаете: чуть копнешь — уже скала.
Фото: Игорь Георгиевский
6.
Из чего складывается себестоимость окатыша?
— Сначала бурят взрывные скважины, затем взрываем (дробим взрывом горную породу)экскаврируем ее, то есть добываем экскаватором, самосвалами развозим породу на отвал, руду — на перегрузку. На перегрузочных пунктах перегружаем в железнодорожный транспорт и везем на фабрику. Если до момента перегрузки мы уложились в заявленную себестоимость – мы хорошо сработали. Из 3 тонн руды получается примерно 1 тонна окатышей. Поэтому большая часть себестоимости – именно руда. Дальше закладывается обогатительный передел – он дешевле. Накатать окатыш, обжечь, погрузить в вагоны – еще меньше. Цель рудника — всю руду, которая стоит у нас на балансе, (миллиард шестьсот тонн) взять. И желательно ничего не потерять. Потому что все потери – тоже это наша себестоимость. Государство следит: оно нам сдало недра в аренду, оно должно получить свои налоги. Есть налог на добычу полезного ископаемого, и государство примерно знает, сколько с нас приходит налогов. Если мы недодаем, с нас спрашивают: почему. Мы начинаем объяснять: мол, мы тут немного потеряли. А нам: платите штраф за сверхнормативные потери. А он, как правило – от пяти до двадцати пяти кратного размера. Нам это очень не выгодно.
7.
Как дробят руду?
— Управление железнодорожного транспорта из рудника везет руду до фабрики с трех месторождений – недавно начали осваивать еще и Южно-Корпангское. На фабрике, как мы говорим, на корпусе ККД (корпус крупного дробления) начинается фабричный передел. Руда перегружается в большие дробилки. Там из крупных кусков (до метра) получаются кусочки порядка 15 мм. Дальше руда подается в отделение измельчения и обогащения. Здесь мелкодробленая руда проходит еще три стадии измельчения. Уже не в дробилках, а в мельницах. Мельницы загружаются мелющими телами: стержнями длиной пять метров и диаметром десять сантиметров (в мельницы первой стадии), и шарами диаметром 40 и 30 мм (в мельницы последующих стадий). В мельницу первой стадии подается руда и вода. Все дальнейшие процессы переработки руды проходят уже в водной среде. Стальные мелющие тела перекатываются во вращающейся мельнице вместе с рудой и истирают ее. Так кусочек руды в 15 мм истирается до частиц в 0,05 мм, обеспечивая так называемое «раскрытие зерен минералов ценного компонента и пустой породы».
8.
Что значит «обогащать руду»?
— Что такое обогащение? Это отделение ценного компонента (в нашем случае — минерала магнетита) от минералов пустой породы. Для этого используются различия их физических свойств. Магнетит — основной железосодержащий минерал в руде наших месторождений. Он оправдывает свое название – хорошо притягивается к магниту, т.е. обладает высокой магнитной восприимчивостью. Поэтому у нас принято магнитное обогащение — магнитная сепарация: тонкоизмельченная руда подается на поверхность вращающегося барабана, внутри которого установлен сегмент из постоянных магнитов. Частицы магнетита проходя мимо магнитного сегмента, притягиваются к поверхности барабана. Вращаясь, барабан выносит частицы притянутого магнетита за пределы действия магнита, и там они струями воды смываются с поверхности барабана в специальный приемник магнитной фракции — концентрата. Частицы же пустой породы на магнит не реагируют, к барабану не притягиваются и просто стекают с барабана, попадая в другой приемник — хвостов. Так в итоге из руды с содержанием железа 24,0% получается концентрат с содержанием железа 67-70%.
Фото: Игорь Георгиевский
9.
Что такое окатыши?
— Полученный концентрат является сырьем для доменного производства чугуна. Однако без предварительной подготовки подавать его непосредственно в доменную печь нельзя. Поэтому у нас принято окомкование концентрата: мы перекатываем концентрат внутри больших барабанов, где получаются шарики размером по 8-16 мм. Но «накатать» окатыши из одного концентрата невозможно, нужно связующее вещество. У нас используется молотая бентоглина. Чтобы полученные сырые окатыши стали прочными их подвергают обжигу, при этом еще выжигается сера. Дальше обожженные окатыши грузятся в вагоны, и отправляются потребителям. Вот для чего построен комбинат. Все остальные цеха существуют для того, чтобы эта цепочка все время работала. Круглые сутки, круглый год. Любая остановка – ЧП.
Фото: Игорь Георгиевский
10.
Кому и сколько окатышей продают?
— В год мы добываем почти 35 миллионов тонн руды. Из нее производим 10,8 миллионов тонн окатышей. Основной потребитель окатышей на внутреннем рынке – Череповецкий металлургический комбинат. Но мы работаем и с иностранцами, а значит надо держать марку. Планы по сотрудничеству у нас не «надолго», а, как здесь говорят, «навсегда». Например, концерн SSAB.Финны берут обогащенные магнием, магнезиальные окатыши. А наша главная задача все та же: держать себестоимость. Иначе финны уйдут.
Фото: Игорь Георгиевский
11.
Какие окатыши нужны миру?
— Сейчас переизбыток производителей металлургического сырья. И мы должны это учитывать. Возможно, мы даже снизим количество готовой продукции, но зато введем новый тип окатышей: DRI окатыши, их используют при прямом способе восстановления железа – без доменных печей. Мы уже сделали пробную партию. Но нужен поток. Нет, это не новый вид окатыша, видов окатышей у нас всего два: офлюсованные и неофлюсованные. А дальше уже сорта. Могут быть магнезиальные, например. Есть даже окатыши, которые мы называем «припудренными». Сорт мы подбираем под потребителя. Завтра придут, попросят – и мы сделаем. Даже если нам клиент скажет каждый окатыш завернуть в золотинку – завернем.
Фото: Игорь Георгиевский
«Достояние республики» — новый промышленный проект информационного агентства «Республика Карелия». Это серии индустриальных репортажей с промплощадок Карелии: мы идем в цеха и административные кабинеты, чтобы понять главное: на чем сегодня стоит Карелия. Оцениваем промышленный фундамент республиканкой экономики своими глазами.
Стартуем на «Карельском окатыше». Это крупнейшее и уникальное предприятие. Его успех – беспрецедентный пример, доказывающий, что региональный бизнес даже в условиях кризиса может быть основой существования не только города, но в перспективе и целого края. Месяц мы будем рассказывать вам о костомукшском ГОКе: что такое окатыш, как и зачем его добывают: весь процесс в цифрах и фактах. Какие профессии здесь главные – чтобы понять, это мы спустились глубоко в карьер и поднялись в кабину экскаватора: у него высота семиэтажного дома и ковш на 50 тонн породы. Мы поговорили с менеджментом комбината: зачем вы заставляете всех по утрам дышать в алкотестер, а сами проходите через детектор лжи?
В общем, если коротко: хотите понять, что будет с вами завтра? Читайте, чем живет промышленность сегодня.
Сетевое издание
RSS Лента