Виктор Богданов – карел из деревни Тулокса Олонецкого района. С первого съезда народа — в 1991 году в Олонце — он активно участвует в его работе. Со второго по пятый съезд общественника избирали председателем совета уполномоченных. Виктор Богданов рассказал, как развивается жизнь коренного народа в последние десятилетия и зачем вообще сохранять культуру малочисленных национальностей.
Виктор Богданов . Фото: Николай Смирнов
О первом съезде
— Это были 90-е годы. Время было очень сложное в стране, в том числе и в Карелии. Очень многие проблемы стояли достаточно остро, не только экономические. В первую очередь социальные и национальные, связанные именно с национальным осознанием, с поиском своей идентичности, своей культуры, сохранением ее. Для карелов – народа, по сравнению с другими, немногочисленного — эти проблемы были особо острыми.
Поэтому нужно было найти формат, который позволил бы более объективно учитывать мнение представителей народа. Тогда разные идеи появились, но пришли к выводу, что самой результативной является форма съезда.
— В Олонце демократическим путем провели съезд без всяких нажимов, влияния какого-либо органы власти не оказывали.
Каждый район определялся со своими делегатами. Я тогда был избран делегатом от Сортавальского района. На этом съезде началась очень жаркая дискуссия, которая определяла основные проблемы и направления развития нашего народа, решали, как и с кем сотрудничать, с кем вести общую работу. Надо прямо сказать, что основные пункты той резолюции являются главными вопросами повестки дня и сегодняшнего съезда.
О повестке
— Те проблемы, которые тогда стояли: проблемы языка, культуры, экономики, вопросы природопользования, влияния на общественные процессы — все это сегодня стоит в повестке дня. Более того, эти вопросы и завтра не будут в полном объеме решены. Меняется общество, страна, меняются и проблемы. Да, хочется, чтобы какие-то вопросы лучше решались. У каждого из нас свое видение этих проблем: я так вижу, другой карел – по-другому. Для того, чтобы найти общий механизм, общий подход и общее видение, для этого и нужно такое обсуждение. Оно не позволит удовлетворить всех, такого никогда не будет, но позволит наиболее объективно работать тем активистам, которым доверяет народ. Работать и внутри карельского народа, и с международными организациями, и с государственными структурами, и с органами местного самоуправления, и с другими общественными организациями.
— Всем народам надо находить место под солнцем, но находить и силы, чтобы мы, уважая себя, уважали и своего соседа. Вот это очень трудная задача.
Для большинства самое важное – свое мнение. Даже если мы семью возьмем, не то что в целом народ: у внуков — свое мнение, у детей — свое, у жены с мужем тоже может различаться. Все это привести в какое-то единое русло достаточно сложно. Вот для этого и нужен съезд.
Кто-то уже говорит, что съезд свое отжил, что достаточно общественных организаций. С правовой точки зрения, общественная организация может выражать только мнение своих членов, которые официально в нее вступили. Такие организации редко создаются чисто по национальному признаку, а в основном по профессиональным, политическим и другим интересам. А у тех, кто не хочет в общественную организацию вступать, но у кого есть интересы, как у представителя народа, где они могут свои их защищать? Вот такой формой как раз и является съезд.
О правах
— Конечно, есть и в этой форме правовые упущения, которые до сегодняшнего дня не решены. Все народы России однозначно ставят вопрос, что надо бы придать официальный правовой статус понятию «съезд народа». Определить, что это за институт, его права, обязанности органов власти и этого института и точки их взаимодействия.
Но я думаю, что через какое-то время в масштабах страны примут какое-то правовое решение, которое четко все это определит.
— Потому что нет в стране такого народа, который бы не проводил свои общенародные мероприятия.
Мы укладываемся в те рамки, которые были приняты еще в 1991 году. Каждые 4-5 лет проводим съезды: сверяем, как говорится, часы и сверяем направления движения.
Решения, которые принимаются на съезде в острой дискуссии, оформляются при согласии делегатов. Потом они доводятся до органов власти республики и федеральных структур. Часто вопросы решаются, часто не решаются. Когда мы выступаем консолидированно, многие решения можно принять, но для этого надо иметь и своих во власти, особенно в представительной, чтобы они имели право законодательной инициативы.
О результатах
— Реальные результаты все-таки есть, иначе зачем съезды проводить, так ведь? Самое главное — это вопросы, которые связаны с нашим языком, с нашей культурой. Если мы вспомним время до 90-х годов, то мы практически не сможем привести примеры, чтобы карельский язык как язык фигурировал на территории даже нашей Карелии. Мы говорили на нем дома, в магазине. Больше — в Олонце, в Пряже, в Калевале, меньше – в других местах. В последние годы язык получил серьезное развитие, кто бы там чего ни говорил.
— Я глубоко убежден, что карельский язык на сегодняшний день на 100 процентов готов выполнять все официальные функции литературного языка.
Над языком работали ученые, специалисты. На нем выходят шедевры мировой культуры. Наш язык стал признанным.
Появились писатели, которые пишут на карельском языке. Они и раньше были, но почти все писали на финском. Преподавание карельского в школах: мы можем спорить о масштабе, уровне, качестве преподавания, но оно ведется. Это уже очень большое достижение.
Карельские названия написаны на дорожных указателях в Олонце, в Пряже, на органах госвласти — таблички на карельском. У нас укрепились связи как внутри республики, так и за пределами Карелии. Эти вещи очень важны, очень многое меняют в сознании людей.
О языке
— До сегодняшнего дня мы не сумели добиться, чтобы карельский язык был признан в Карелии вторым государственным. Здесь много проблем. Прежде всего нет внутри самих карелов какого-то единства по этому вопросу. Мы каждый считаем, что диалект своей родной деревни — это самый карельский язык и есть. Нет в мире языков, где бы был только один диалект, но литературный язык один. Когда мы между собой-то не можем договориться окончательно, то, ясное дело, возникают вопросы у людей, которые окружают нас.
Я придерживаюсь той точки зрения, что искусственный язык, просто для того, чтобы знать, никому не нужен: ни русским, ни татарам, ни карелам. Язык – это работающий инструмент. Если язык не нужен для жизни или работы – это мертвое дело. Язык должен жить, язык должен работать, язык должен быть инструментом. Вот если язык будет работать, я думаю, его вспомнят, те, кто сегодня не говорит.
— Историческое развитие само расставит точки. Но наша задача на сегодняшний день ставить вопросы о сохранении народа и о сохранении культуры. Без языка их не сохранить.
Есть решение этой проблемы. Российская Федерация подписала Европейскую конвенцию о региональных языках, но не ратифицировала. Ратификация позволила бы более наступательно решать эти проблемы. Я думаю, нам уже не надо было бы ставить этот вопрос о втором государственном языке.
Кое-что можно было бы решить и сейчас, без всяких разговоров. Например, предоставить карелам участки на местах, где жили их предки: строй там, живи… Всё это позволило бы людям закрепиться.
Я считаю, что каждый народ, который сегодня существует на земном шаре, достоин нормальной, хорошей жизни, развития, сохранения своей культуры. Остальные, кто вокруг живут, давайте поможем этим народам.
Если мы эти вопросы не будем ставить, то они никогда не решатся: под лежачий камень вода не течет. Поэтому надо работать. Пусть они не для меня решатся, но, может быть, для моих внуков.
Я думаю, что и на этом съезде вопросы будут ставиться очень острые и очень бескомпромиссно, очень требовательно. Но я надеюсь, что у делегатов съезда хватит мудрости, смелости, такта и умения принять и изложить их так, чтобы все поняли. И потом вместе работать над выполнением этих решений.
Сетевое издание
RSS Лента