Музей за колючей проволокой: как выглядит изнутри реконструкция финского концлагеря в Карелии

История о том, что в Кондопожском районе «строят бутафорский концлагерь», заинтересовала многих далеко за пределами Карелии. Эта тема была под пристальным вниманием федеральных СМИ. В итоге журналисты первыми попали на экскурсию и познакомились с исторической реконструкцией жизни и быта узников.

Вышка за окном барака. Фото: «Республика»/Лилия Кончакова

Воспоминания

«Такая же вышка стояла недалеко от нашего барака, на таком же примерно расстоянии, — вспоминает свое детство Ленина Макеева. — Похоже. Только нет часового с собаками и автоматом». Бывшая малолетняя узница шла по реконструкции переселенческого лагеря, а вокруг нее полукругом выстроились журналисты. Они просили Ленину Павловну вспомнить то, что она видела в годы войны, и сравнить это с тем, что видит сегодня, бродили с ней по территории реконструкции и толпились с микрофонами в бараках.

Во время войны вместе со своей семьей Ленина Павловна оказалась в пятом концлагере в Петрозаводске. Там она провела 2,5 года. Сложнее всего пришлось в период с 1942 по 1943 год: в семье, где было семь человек, трое умерли.

«Женщин под конвоем на работу водили в город, подростков отправляли на лесозаготовки. Люди при слабом питании и высокой норме работ не выдерживали. Треть с лесозаготовок не возвращалась. Здесь люди умирали от голода, инфекций и тяжелого труда», — вспоминает бывшая узница.

Ленина Павловна в одном из бараков. Фото: «Республика»/Лилия Кончакова

Ленина Павловна в одном из бараков. Фото: «Республика» / Лилия Кончакова

Общаясь с журналистами Ленина Павловна отметила, что живых узников концлагерей осталось не так много. В ответ на это один из присутствующих спросил:
— Возможно, стоило направить эти деньги на помощь самим узникам, а не на такой проект?
— Я полагаю, что одно другому не мешает. Помочь узникам — это очень хорошо. Но молодому поколению надо показать, в каких условиях находились люди во время войны, — ответила Ленина Макеева.

Экспозиция

Проект представляет собой историческую реконструкцию жизни и быта узников финских переселенческих лагерей 1941-1944 годов. Так заявляют его организаторы — благотворительный фонд «Открытые возможности». На создание реконструкции организация получила президентский грант.

«Для нас важно говорить не только о героизме воинов, но и героизме мирного населения, которое точно так же сражалось за свою жизнь и свою Родину за колючей проволокой», — считает автор проекта Наталья Абрамова.

За основу музея были взяты декорации фильма «Весури», который два года назад снимали в Карелии.

Фильм «Весури» (рабочее название «Петька») — военная драма о финских лагерях, созданная по воспоминаниям узников. Слово «весури» переводится с карельского как «нож для зачистки молодой поросли». По словам продюсера фильма Александра Тютрюмова, это название картины стало аллегорией: в финском концлагере погибали дети.

 

Реконструкция находится на территории базы отдыха в деревне Ватнаволок. Изначально планировалось, что первыми ее увидят старшеклассники — это целевая аудитория музея. Организаторы сформировали группу и запланировали экскурсию на декабрь, но позже перенесли ее на неопределенный период из-за ухудшающейся эпидемиологической обстановки в регионе. В итоге первыми на экскурсию попали журналисты.

Ответы на вопросы

У журналистов к проекту интерес был особый, ведь история о создании «бутафорского концлагеря» разлетелась далеко за пределы республики. На базе отдыха в Ватнаволоке для СМИ организовали большую пресс-конференцию с участием представителей власти, поисковиков, историков и психологов. Ожидаемо, вопросов к ним оказалось немало.

Пресс-конференция для журналистов. Фото: «Республика»/Лилия Кончакова

Пресс-конференция для журналистов. Фото: «Республика» / Лилия Кончакова

— Многие журналисты приехали сюда из-за большого шума, который вызвал проект, как вы относитесь к этому шуму и негативным высказываниям?

Наталья Абрамова, председатель правления детского благотворительного фонда «Открытые возможности»:
— Проект получился резонансный. Он получил широкую огласку не только на территории Карелии, но и за ее пределами. Есть противники и сторонники. Сторонников больше. Люди поддерживают проект, ведь если бы они его не поддерживали, то он бы не состоялся.

— Как вы относитесь к тому, что проект основан на том месте, где исторически не было концлагерей?

Наталья Абрамова:
— У нас не вышло соблюсти историческую ценность места, но здесь были объективные причины. Были долгие поиски. Нам важно было, чтобы это место не находилось в лесу, так как будут приезжать люди, дети. Должны быть созданы условия для посещения экспозиции.

Денис Попов, экскурсовод, студент исторического института ПетрГУ:
— Если бы концлагерь находился в том месте, где он был в реальности, конечно, это придавало бы больше историчности проекту, но я считаю, что наш проект — это собирательный образ всех финских концлагерей. Здесь типичные бараки, вышки и колючая проволока. В самих зданиях у нас экспозиция, которая воссоздает быт всех концлагерей, трудовых лагерей, рот для военнопленных и тюрем: там у нас и швейные машинки, и документы. В этом сила проекта. Мы воссоздали не один конкретный лагерь, а сделали собирательный образ.

Пресс-конференция для журналистов. Фото: «Республика»/Лилия Кончакова

Пресс-конференция для журналистов. Фото: «Республика» / Лилия Кончакова

— Будет ли востребован такой музей?

Сергей Киселев, министр национальной и региональной политики Республики Карелия:
— Вопрос сложный. Я думаю, что сама тема, сама идея и ее воплощение визуальное будут востребованы: старшеклассникам очень важна визуализация, когда на уроках истории учитель рассказывает о событиях, которые были на территории Карелии в далекие для них годы. Они видят, в каких условиях во время войны находились их ровесники. Я думаю, что с этой точки зрения проект будет востребован. Это останется надолго в памяти детей и сыграет положительную роль в формировании их мировоззрения.

Наталья Абрамова:
— Наша целевая аудитория — старшеклассники, но я думаю, что и взрослые проявят интерес. Уже поступают заявки от людей, которые хотят приехать сюда с детьми. Они объясняют это тем, что хотят рассказать об истории своим детям, это важно.

Сюда приедут школьники, которые захотят здесь побывать, или это как-то будет интегрировано в школьную программу?

Наталья Абрамова:
— Никакой интеграции в образовательную систему не будет, организованные группы будут формироваться исключительно по желанию, по согласованию с родителями.

— Как всё будет устроено?

Наталья Абрамова:
— К сожалению, из-за пандемии ребята не смогут приезжать сюда на выходные, но для них предусмотрена большая программа в течение дня, они смогут посетить экспозицию, здесь будут проводиться экскурсии. У нас предусмотрен патриотический блок. Заниматься с детьми будут широко известные специалисты по работе с молодежью в нашем городе
(представители петрозаводского казачьего общества). Будут проводиться уроки мужества, военно-исторические викторины.

Денис Попов:
— Если мы говорим про экскурсионную часть: лекция на 30 минут по истории советско-финляндских отношений, чтобы понимать, почему создавались концлагеря. Затем экскурсия: в одном бараке — реконструкция быта, в другом — военные находки. Смотря на экспонаты, никакую травму психологическую получить нельзя. Важно рассказать историческую правду, но вдаваться в издевательские натуралистические подробности никто не собирается.

Денис Попов. Фото: «Республика»/Лилия Кончакова

Денис Попов. Фото: «Республика» / Лилия Кончакова

Юрий Прошутинский, доцент кафедры психологии ПетрГУ, кандидат психологических наук:
— Было много вопросов по поводу того, навредит ли это подростковой психике. Нет, не навредит. Это совершенно формальный проект, значимым для каждого конкретного человека сделают его близкие люди — родители, которые решат приводить ребенка или нет, рассказывать или нет. Там уже все это будет наполняться совершенно конкретным содержанием. Это зависит от семьи и от её установок.

— Может ли проект испортить отношения между Карелией и Финляндией?

Сергей Киселев:
— Я отвечаю за межнациональные и межконфессиональные отношения, но, с моей точки зрения, историческая правда никогда не может помешать отношениям. Мои родители были узниками финских концлагерей: отец был в шестом лагере в Петрозаводске, а мама — в лагере в Ильинском. Я с их слов представляю и знаю, какая им выпала на долю жизнь. Этот проект нужен и моим внукам, чтобы они понимали и знали какая была историческая правда и в каких условиях жили их предки.

Наталья Абрамова:
— Наши коллеги из Финляндии тоже проявили интерес к этому проекту, уже несколько изданий побывали здесь. Мнение такое и у финских историков, что дети из Финляндии тоже должны знать свою историю — это важно не только для нас. Это повод для конструктивного диалога исторического. Мы не искажаем правду. Мы говорим о том, что было, не осуждая кого-то в ужасах войны, а осуждая сами ужасы войны.

В годы Великой Отечественной войны 2/3 территории Карелии, включая Петрозаводск, были оккупированы финскими войсками. По данным историков, на тот момент в республике проживали 86 тысяч человек. Финны на три года установили здесь жесткий оккупационный режим.

Лагерь № 1 был расположен на нынешней Кукковке, № 2 — в бывших домах на Северной (это сейчас Ключевая, район завода «Авангард»). Лагерь № 3 находился в домах лыжной фабрики, № 4 — на улице Калинина, № 5 — в нынешнем Пятом поселке (поэтому этот район Петрозаводска так и назван), № 6 — на Перевалке. Существовал и седьмой лагерь, но он был расформирован, а узников распределили между 2-м и 5-м лагерями. Еще семь лагерей были в других населенных пунктах Карелии — в Ильинском, Видлице, Святнаволоке, Киндасово, в деревнях Коропа, Лужма, Колвасозеро.

Вид снаружи. Фото: «Республика»/Лилия Кончакова

Вид снаружи. Фото: «Республика» / Лилия Кончакова