«Меняю орден на зубы»

В Петрозаводске отметили 31-ю годовщину чернобыльской аварии. Выжившие ликвидаторы вспоминают события 86-го года: у кого-то катастрофа забрала дом, у кого-то здоровье, у кого-то близких.

— Я был военным химиком и знал, что такое радиация, а многие не знали, — Александр Костюков снимает куртку, чтобы было видно прикрепленные к пиджаку медали. — Один генерал однажды сказал: «Вам хуже, чем афганцам. Они знали, что если придут домой инвалидами – будут инвалидами, придут нормальными – будут нормальными. А ликвидаторы не знают, что их дальше ждет».

Александр Костюков. Фото: ИА "Республика" / Леонид Николаев.

Александр Костюков. Фото: ИА «Республика» / Леонид Николаев.

Александр Васильевич был среди тех, кого в 1986 году отправили бороться с последствиями аварии на Чернобыльской АЭС. С фразой генерала он согласен: сам вернулся живой, но получил инвалидность, а спустя три десятка лет потерял почти все зубы. На новые готов поменять свой Орден мужества: протезирование стоит дорого, пенсии на это не хватит.

В 31-ю годовщину чернобыльской аварии он, как и десятки петрозаводчан, пришел на митинг к памятнику ликвидаторам. В память о трагедии отслужили панихиду, возложили цветы.

Взрыв на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС прогремел в ночь на 26 апреля. Первыми в борьбу вступили пожарные, которые прибыли уже через семь минут после сигнала тревоги. Тогда люди еще не знали, какой опасности подвергаются. Доза радиации, которую они получили, для большинства оказалась смертельной.

В Ленинграде был сформирован 21-й полк химической защиты. Он был укомплектован солдатами-срочниками из Карелии, Вологды, Череповца, Пскова и Новгорода – всего 1500 человек. Вскоре полк отправили бороться с последствиями аварии.

Взрыв на Чернобыльской АЭС расценивается как крупнейшая авария в истории атомной энергетики. Радиации хватит не одному поколению: высокую дозу облучения получили миллионы человек, от лучевой болезни погибли десятки тысяч. 200 тысяч человек вынуждены были бросить все и уехать с зараженной территории.

В прошлом году в Петрозаводске жили 218 ликвидаторов катастрофы. Сегодня уже меньше: несколько человек умерли, вместо них на митинг пришли их жены, дети, внуки. События 30-летней давности оставшиеся ликвидаторы помнят очень хорошо.

Вадим Шеншов

— Я бывший работник станции. Проработал там 8 лет, из них 2,5 года на ликвидации последствий аварии.

После эвакуации я увез семью в Киев, а там на Крещатике куча велосипедистов. Оказывается, это был последний старт велогонки мира. Власти показывали, что у нас все хорошо, официально трагедию признали только 12 или 13 мая. А девятого числа – вот у нас все хорошо, даже велогонку устраиваем.

Младшему сыну, когда произошла авария, было 3,5 года. Целую неделю мы ждали эвакуации, увезли нас только 3 мая. Сын больше трех суток в коме пролежал из-за радиации. Я приехал – он весь синий, слабый.

Когда работали на ликвидации, бывало, люди по столовой идут с подносами, улыбаются, разговаривают. А потом один вдруг замирает и падает замертво, все это на наших глазах происходило. Три месяца подряд вывешивали списки умерших за месяц. Первый месяц 28 человек, потом 30 с чем-то, потом около сорока… А потом просто прекратили вывешивать.

Тогда было жарко, около 30 градусов. Когда нас эвакуировали, людям говорили: это ненадолго, дня на два-три. Люди ехали как были: в легкой одежде, практически без еды, с одними документами. Потом оказалось, что навсегда.

Вадим Шеншов. Фото: ИА "Республика" / Леонид Николаев.

Вадим Шеншов. Фото: ИА «Республика» / Леонид Николаев.

Валентина Сантолайнен

— Мой муж, Алексей Николаевич, был ликвидатором аварии. Его нет с 2011 года. Я за ним как ребенком ухаживала: то одно болит, то другое. Но он не жаловался. Он был жителем блокадного Ленинграда, потом был репрессирован по национальному признаку. От поездки в Чернобыль он мог отказаться по возрасту, но не стал. Не такой он был, чтобы отказываться.

Муж рассказывал, когда подъезжали к Припяти, аж сердце дрожало. Он работал у самого реактора, возил грунт. Потом, когда мы уже сюда приехали, ходили по домам других ликвидаторов, помогали им, чем могли.

Валентина Сантолайнен. Фото: ИА "Республика" / Леонид Николаев.

Валентина Сантолайнен. Фото: ИА «Республика» / Леонид Николаев.

Борис Маникин

— В число ликвидаторов я, как и все, попал через военкомат. Работал в четвертом транспортном проезде на итальянском бетононасосе, качал бетон в реактор. Два раза видел его сверху, два раза туда заглянул. Это страшное зрелище, ни дай бог такому еще произойти. Я пробыл там два месяца, потом перестали пускать из-за количества радиации, и меня демобилизовали.

Мы понимали масштаб происшествия: по тому, как нас встретили, какая там атмосфера была. Мы сразу поняли, что стали заложниками. Было не то что страшно, но неприятно: когда идешь от насоса до насоса, ты не видишь врага — радиацию, но знаешь, что он есть и он вокруг тебя.

Борис Маникин. Фото: ИА "Республика" / Леонид Николаев.

Борис Маникин. Фото: ИА «Республика» / Леонид Николаев.

Любовь Лавонен

— Мы с мужем оба из Карелии. Я работала на Чернобыльской АЭС в медсанчасти. Муж был работникам станции и после аварии проработал там еще 2,5 года.

Муж говорил, когда прокладывали пути к реактору, счет шел на секунды. Парни оттуда выходили и выглядели так, как будто всю жизнь просидели в тюрьме, их никого в живых уже нет. Машины стояли и ждали, чтобы нас эвакуировать из Припяти, но о шоферах никто не думал, сколько они облучения получили – тоже все потом умерли. Припять сразу всю окружили, нам не давали выезда: я дочь не могла вывезти, только девятого мая ее в Карелию привезла.

Муж в последнее время был совсем плох, нужны были ингаляторы, концентраторы кислорода – все за свой счет покупала за десятки тысяч. Так тяжело было получить какую-то помощь! О чернобыльцах мало кто вспоминает.

Любовь Лавонен. Фото: ИА "Республика" / Леонид Николаев.

Любовь Лавонен. Фото: ИА «Республика» / Леонид Николаев.


Память погибших при ликвидации аварии почтили минутой молчания. Потом возложили цветы и тихо разошлись — до следующей годовщины.

Митинг в память о жертвах радиационных катастроф. Фото: ИА "Республика"/ Леонид Николаев.

Митинг в память о жертвах радиационных катастроф. Фото: ИА «Республика»/ Леонид Николаев.