«Остальное – после победы!»

Будущие победители отделяли мелочи жизни от ее Смысла. Мы, ныне здравствующие, своей победой сочтем благополучие наших детей, их гордость за нас. О том, что для этого делается, о нескончаемых местного значения боях за лучшее будущее мы рассказываем и спорим.

Так будущие победители отделяли мелочи жизни от ее Смысла. Мы, ныне здравствующие, своей победой сочтем благополучие наших детей, их гордость за нас. О том, что для этого делается, о нескончаемых местного значения боях за лучшее будущее мы рассказываем и спорим.

Но сегодня ничто не важнее 9 мая, ставшего главной датой новейшей истории, а может и мировой культуры. От нас, которым рано или поздно предстоит проститься с последним солдатом Победы, зависит, какой она останется в памяти потомков и останется ли вообще. Иными словами, на какую историю будущего мы претендуем? Речь идет о нашей идентичности: тот ли мы народ, который сотворил ту Победу? А, значит, генетически способен повторить ее в новом цивилизационном формате. Или другой? Нынешние носители новогреческого (заметьте!) языка могут хоть до второго пришествия чтить подвиг трехсот спартанцев, а монголы — канонизировать Чингисхана… Но это уже не живая история современников, а часть всемирной мифологии.

Конечно, не только мы, но и другие народы обладаем такими качествами, как отвага и стойкость. А по части прозорливости, практичности и менеджерской хватки многие нас неоспоримо превосходят. Почему же в итоге победили мы, попавшие в начале войны в катастрофическое положение? Размеры и природные богатства страны, численность ее населения, безусловно, сыграли губительную для врага роль. Добавим сюда и нашу предпочтительную мотивированность защитить свою Правду. Защита своего мобилизует лучше, чем отнимание чужого. Но победу одерживает не Челубей или Пересвет, а государственная машина, оказавшаяся у нас эффективнее, чем немецкая. С тем, кто считает, что она была еще и более жестокой, в этом случае спорить не будем.

В конечном итоге мы приходим к одному и тому же: для чего вообще нужно государство? Государство нужно для организации новой Победы. Если она вам не нужна, то вы — бомж или соискатель грин-карты. Но если каждое поколение будет не жить, а выживать во имя следующего, а надежда на новую победу цивилизационного значения — отдаляться с линией горизонта, не превратится ли она в идефикс? Конечно, превратится, если не постигнем военно-штабную логику ранжирования стратегических задач. А ведь к Победе нас привела ее цельность, а не расстрельные директивы вкупе с материнскими благословениями. Что же необходимо?

Во-первых, огромной стране нужна мобилизующая ее граждан национальная идея — куда идем и что строим? Судя по сегодняшнему влиянию на цивилизационные процессы, мы, как говорят летчики, зависли над точкой возврата: или в морально-волевом смысле еще вернемся в май 45-го, или, раскрошив исторический стержень, уйдем в никуда. Без смысла бытия в богоданном составе нам остается только влачить и вспоминать. А время, тем более с запахом пороха, предлагает не менее сложный, чем в 40-ых, тест на выживание.

Во-вторых, обеспечить «сдерживание по всем фронтам», в нашем случае, лиха — чужого, но главное — своего, рукотворного. Чужое — это общество потребления и телесных услад, которое у нас объемлет в лучшем случае областные центры. Притом что деревня зримо совершает «революционный» перескок от социалистической бесхозности к пьяному феодализму. Свое лихо?.. Не коррупция ли с клановой порукой стали для многих регионов страны «германским фашизмом и японским милитаризмом»? Как тут насчет приказа «ни шагу назад», а то и «смерша»?

В-третьих, и поэтому: экстренная подготовка «командного состава». Слава Богу, не вместо сгинувших в сталинских лагерях, да немецких «котлах». Чтобы к власти испытывали не меньшее уважение, чем к георгиевской ленточке, нужен «нештучный» управленец-патриот. По лицу и по грамотности, по волевым и душевным качествам – лучше не просто пехотинец, а батяня-комбат. Только со столыпинским чутьем перспективы, путиловской хваткой «дело делать, господа, дело!» и жуковской нацеленностью на то, чтобы «взять Берлин» первым. Не начать ли с обязательной службы в армии всех претендентов на «государев» пост?

В-четвертых, определить направление «главного удара». Кто и за счет чего образует доминирующий надо всеми класс «собственников будущего»? Оглядевшись, перелистаем учебник истории. Пытался же Столыпин наделить железнодорожного проходчика на Дальнем Востоке еще и фермерской функцией с перспективой льготной учебы его самого, но главное — его наследника, готового продолжить дело отца. И не все пошло прахом. Дело за Государством, нацеленным на Победу над ленью, обывательщиной, лукавством.

Так победим. А гордиться пусть будут те, кто извлечет пользу из Победы, которая лишь родилась на ступенях поверженного рейхстага.