Занятия брейк-дансом часто ставят на одну ступеньку с посещением спортивных секций. Однако есть люди, для которых мир брейкинга становится жизнью, а акробатические элементы превращаются в искусство танца. Антон Кулешов, известный в кругах брейк-дансеров как b-boy Barocco, поделился с «Республикой» мнением о перспективах этого направления.
— Я не знаю, как говорить о танцах. Их нужно смотреть. Когда би-бои (от англ. b-boy – break boy) разговаривают на эту тему, то часто звучат сплошные банальности. За границей брейк-данс уже потух. Когда он умрет в России, он умрет везде. Однако мы подхватили и вывели его на совершенно другой уровень. Сегодня российские би-бои на порядок выше европейских. В прошлом году мы ездили на IBE (International breaking event) в Голландию и увидели, что там спортивный момент возведен в превосходную степень, а душевность полностью растоптана.
Спорта в брейкинге вообще нет. Спорт – это быстрее, выше, сильнее. Брейк-данс не об этом. В батле таким путем истины не найти. Конечно, видно, когда человек танцует совсем плохо, но если встречаются двое опытных танцоров, то все будет зависеть от субъективного мнения судей.
У каждого танцора свои приоритеты: кто-то делает акцент на тяжелые с физической точки зрения элементы, но они не оригинальны. А есть те, кто ставит на креативность.
Вдохновить на танец может все что угодно. Комиксы, кино, музыка… Например, в детстве я обожал Бэтмена (он до сих пор мой любимый персонаж). Была такая игра «Batmen forever», и там есть персонаж Загадочник (я его тогда называл Вопросиком). У него была тросточка с вопросительным знаком. Может быть, это повлияло на мой образ.
Фото из личного архива автора
Одно время я говорил, что я не танцор, а актер. Меня все время спрашивали, почему тогда я не в театре. Но я всегда считал и считаю себя би-боем. Просто за основу я беру не физическую сторону брейк-данса, а его фантазийный, творческий компонент.
Сейчас популярность направления очень снизилась по сравнению с тем, что было лет восемь назад. В Петрозаводске есть только одна команда – «Северный регион». Когда я начинал, в зале Дворца творчества на тренировках было по 40 человек. Можно было места себе не найти. А сейчас максимально в группе занимается человек 20. Мне кажется, что поколение сейчас ленивое: чуть-чуть ударится и сразу домой бежит. Я себе растянул голеностоп, который потом два месяца заживал, а с тренировки не ушел. На шоке, но до конца доработал.
Я участвовал в церемонии закрытия Паралимпийских игр в Сочи. Мне понравилось, хотя там не было возможности проявить себя, а для меня это важно. Согласились стать фигурами на шахматной доске, потому что предложили хорошие деньги. А так поездка в Сочи скорее для людей, которые ценят статусные мероприятия. Для моих родственников, например, это показатель серьезности занятий. Раньше они воспринимали меня как бомжа бесполезного, а теперь против таких упреков есть козырь. Хотя могу честно сказать, что, когда на тебя смотрит 40 тысяч человек и всем нравится, тебя фотографируют, заходишь за кулисы, а там дети со сверкающими глазами – все это, конечно, было приятно. Но гоняться за этим не буду.
Я не собираюсь прекращать танцевать. Может быть, придется ограничить себя в физически тяжелых и опасных элементах. Понятно, что дальше я буду только стареть. Но я танцую, значит, я существую.
Записала Ася Кошелева
Сетевое издание
RSS Лента