Языковед Бубрих

Среди ученых, погруженных в научные исследования, нечасто встречаются те, кого можно назвать организаторами науки. Бубрих здесь составлял исключение.

Имя Дмитрия Владимировича Бубриха, крупнейшего отечественного финно-угроведа, очень значимо для Карелии, одной из российских финно-угорских республик. Среди ученых, погруженных в научные исследования, нечасто встречаются те, кого можно назвать организаторами науки. Бубрих здесь составлял исключение.

Российское финно-угроведение, что называется, выросло из Бубриха. Подготовив блестящие исследования по большинству финно-угорских языков, он одновременно приложил много усилий для подготовки специалистов и организации исследовательских центров в российских финно-угорских республиках, в том числе и в Карелии. В 1940 году он создал и до самой смерти заведовал кафедрой финно-угроведения Петрозаводского университета. В послевоенные годы он одновременно возглавлял и Институт языка литературы и истории. В 1930 году Бубрих организовал масштабный проект по сбору карельского языкового материала. Тогда было обследовано 250 карельских населенных пунктов – сейчас даже трудно представить, что их было так много в Карелии в довоенное время.

Работа позволила Бубриху обосновать членение карельского языка на три наречия – собственно карельское, ливвиковское и людиковское, а также реконструировать их генезис. Осваивая территорию Олонецкого перешейка, заселенного вепсами, карелы постепенно ассимилировали последних. Так что современные ливвики и людики – это потомки карелизированных вепсов, в то время как карелы, проживающие севернее, являются прямыми наследниками древнекарельского населения Северного Приладожья.

Д.В. Бубрих был человеком многих талантов. Он, к примеру, свободно говорил на всех крупных европейских языках, что, в конце концов, не такая уж редкость в ученой среде начала ХХ века. Но то, что он владел практически всеми финно-угорскими языками – это уже из разряда уникального. Очевидно, языки давались ему легко потому, что он проникал в их самую сердцевину – в то, как язык устроен, ухватывал их суть. А еще он хорошо рисовал, замечательно разбирался в математике, писал без черновиков, сразу набело. Признаки гениальности, которые были отмечены оппонентами уже при защите диссертации, он проявлял на протяжении своей жизни не раз. Вот один примечательный факт из биографии. Во время войны, будучи в эвакуации вместе с другими сотрудниками Петрозаводского университета, в холодном и голодном Сыктывкаре в течение двух лет он не просто выучил два финно-угорских языка – коми и удмуртский, но научно описал их системы в двух книгах, остающихся настольными для современных финно-угроведов и через 70 лет.

Особая страница в научной и гражданской биографии ученого – это создание письменности для большинства финно-угорских народов России, в том числе и карелов.  Казалось бы, страна должна была быть благодарна за такое подвижничество. На самом же деле в 1938 году он отсидел год в Крестах как «финский националист» и был приговорен к расстрелу, от которого его спасло только то, что он попал в число тех 200 тысяч человек, которые были освобождены в 1939 году с уходом Ежова с поста руководителя НКВД. Через 10 лет, в 1949 году, он был обвинен в том, что стоит на позициях буржуазной филологии. Обвинения были столь жестки, что сердце ученого не выдержало, и он скончался от инфаркта во время лекции в Ленинградском университете.

Жизнь все расставила по своим местах. Предложенная Бубрихом теория формирования карельского языка стала фактом мировой науки. А традицию исследования прибалтийско-финских языков, заложенную им в Карелии в 1930-е годы, продолжает современное поколение карельских финно-угроведов.

Ирма Муллонен, директор ИЯЛИ КарНЦ РАН