«Это уже как бы другой вопрос»

Посол Польши в России отказалась комментировать разгоревшуюся в ее государстве войну с памятниками.

В Международный день памяти жертв Большого террора 1937-1938 годов, который отмечается ежегодно 5 августа, на карельском мемориальном кладбище Сандармох прошли традиционные траурные церемонии. Здесь, в лесном урочище, находится массовое захоронение расстрелянных в период репрессий. По архивным данным, в Сандармохе погребены представители 58 национальностей.

Мемориальный комплекс существует уже 17 лет. Сегодня тут установлены памятные знаки погибшим представителям разных народов и вероисповеданий. Православный крест соседствует с католическим, недалеко от мусульманской стелы с надписями на арабском – плита с изречением на иврите… Одни мемориалы установлены по инициативе национальных общин, например, эстонской, украинской, татарской. Другие – по инициативе дипломатических ведомств иностранных государств, в частности, генконсульств Литвы, Польши.

Ежегодно в памятную дату сюда съезжаются представители национальных общественных объединений, потомки тех, для кого карельские леса стали последним пристанищем, жители и официальные делегации разных стран. В этом году Сандармох посетила посол Польши в России Катажина Пельчинска-Наленч — первая женщина на этой должности с момента установления дипломатических отношений между нашими государствами, ранее занимавшая пост замглавы польского МИДа.

Повод для визита был двойной: прежде чем отправиться в мемориальный комплекс, госпожа посол торжественно вручила государственную награду Польши, Золотой Крест Заслуги, карельскому историку Юрию Дмитриеву. Именно он открыл массовое захоронение в Сандармохе, стоял у истоков создания мемориального кладбища, благодаря ему увидела свет Книга памяти жертв политических репрессий, где перечислены погибшие, чьи имена удалось установить.

Церемония награждения прошла в районном музее Медвежьегорска. Катажина Пельчинска-Наленч на прекрасном русском языке, практически без акцента (как призналась госпожа посол в одном из интервью, ее мама – русская) поблагодарила Юрия Дмитриева и всех, кто в Карелии работает над реабилитацией жертв репрессий.

— Великий польский лидер Йозеф Пилсудский сказал, что народ, который не уважает своего прошлого, не имеет будущего. Уважение к прошлому — это не только память о великих страницах истории, это также память о погибших, о жертвах. И мне кажется то, что сегодня нас здесь объединяет, это память о жертвах. Я бы хотела выразить благодарность всем тем, которые за предыдущие годы, сегодня вместе с нами сохраняют память о наших соотечественниках и представителях других национальностей, которые покоятся в Сандармохе. Большое спасибо и губернатору, и правительству Карелии, и властям района, — сказала Катажина Пельчинска-Наленч.

Затем госпожа посол согласилась на короткий подход к прессе, но предупредила:

— Я могу ответить на один вопрос.

Но журналисты все-таки настояли, чтобы вопросов прозвучало больше, учитывая, что человек столь высокого статуса – глава дипломатической миссии – в Карелию приезжает не каждый день.

— Сегодня вы высоко оценили вклад Юрия Дмитриева в увековечивание памяти ваших соотечественников. Как вам кажется, можно ли сказать, что польская сторона удовлетворена тем, как к местам захоронений относятся в России и в Карелии в частности? – поинтересовались представители прессы.

— Мы считаем, что сохранение памяти о погибших — это вызов для всех, для нас сегодня, для следующих поколений. Мы очень уважаем все то, что было сделано и надеемся дальше на сотрудничество. Очень благодарны, как я сказала, и правительству республики, и администрации района. Но жертв очень много, преступления были огромные, так что это вызов, мне кажется, для нас сегодня и для следующих поколений. Всем, которые сохраняют эту память, большое спасибо от польского народа, — ответила Катажина Пельчинска-Наленч.

А вот на следующий вопрос получить столь же развернутого ответа, увы, не удалось. Строго говоря, госпожа посол от него вообще попыталась уклониться. А вопрос между тем напрашивался закономерно: хорошо, конечно, что глава дипломатической миссии польского государства столь замечательно отозвалась о Карелии. И в искреннюю благодарность польского народа тоже очень хотелось бы поверить.

Но как быть с тем, что сегодня в самой Польше развернута настоящая война с памятниками, которые имеют хотя бы какое-то отношение к советскому периоду? По данным российского МИДа, в 2014 году в Польше было разрушено или осквернено по меньшей мере 10 советских мемориалов. Как сообщил на днях директор Московского бюро по правам человека Александр Брод, в декабре 2014 года в городе Белостоке неизвестные осквернили военное кладбище, где похоронены солдаты Красной армии, павшие в боях за освобождение Польши. Вандалы повалили на землю 26 надгробий с изображением Красной звезды. В январе и феврале 2015 года были осквернены могилы красноармейцев в городе Калиш, в Александруве-Лодзинском вандалы разбили мемориальную плиту воинам-освободителям, а в Любаше на монументе советским десантникам снесли головы фигурам солдат.

— Сравнивая разрушение советских памятников, осквернение кладбищ на Украине и польские события, видишь один и тот же варварский стиль. Задача одинаковая — стереть память о Великой Победе и единении воинов, — считает российский правозащитник Брод.

И эта, по сути, кампания вандализма не только не идет на спад, а наоборот. Вот лишь несколько примеров: в конце июня решением местных властей был снесен памятник братства по оружию солдат Войска Польского и Красной армии в городе Нова-Суль. По словам мэра города, памятник был «уродливым и вечно грязным». А сейчас разгорается новый международный скандал: вопреки протестам наших дипломатов, в городе Пененжно вознамерились снести памятник генералу Ивану Черняховскому. Он был тяжело ранен на окраине этого городка, тогда носившего немецкое название Мельзак, и в тот же день скончался. Как заявил мэр нынешнего Пененжно, «для поляков этот объект равноценен металлолому».

Словом, благо представился случай, хотелось узнать мнение главы дипмиссии об этой разгоревшейся в Польше спустя 70 лет новой войне, на сей раз с исторической памятью. Мнение официальное или просто эмоциональное, человеческое — какое угодно…

— Вы привели в пример слова Пилсудского об отношении к прошлому. В этом контексте как вы прокомментируете случаи со сносом, демонтажем памятников нашей совместной истории?

— Это уже как бы другой вопрос, — торопливо ответила госпожа посол. — Я бы хотела сегодня сосредоточиться на сохранении памяти тех, которые погибли здесь. Давайте на этом сегодня сосредоточимся.

— А в Польше память сохранять не надо?

— В Польше тоже сохраняем.

На этом короткое общение было быстро свернуто. И Катажина Пельчинска-Наленч отправилась в Сандармох возлагать цветы к мемориалу погибшим полякам. Так и оставив открытыми множество вопросов: а какова была бы реакция в Польше, если бы мэр какого-нибудь российского города обозвал тот или иной святой для поляков мемориал «металлолом» или уродливым куском бетона? Если бы такие памятники осквернялись, разбивались, уничтожались при полном попустительстве властей? Если бы наша страна грубо нарушала подписанное еще в 1994 году соглашение о захоронениях и местах памяти жертв войн и репрессий?

Сдается, что откровенных ответов на это от польской стороны не услышать. Видимо, игру с исторической памятью в одни ворота там сворачивать не собираются.