Курьезы старинных бенефисов

В начале ХХ века Петрозаводск несколько раз посещал цирк Приказчиковой. Программа была весьма непритязательна, об этом можно судить хотя бы потому, что зрителям больше всего понравились куплетисты. Кроме куплетов, в программе были:

«Матрос на мачте» (воздушный гимнаст)
«Обед четвероногого гастронома»
«Дантист из Милана»
Большая комическая пантомима «Арлекин-статуя»
Квартет «Матрена»
Учитель пения и танцев

13 июля 1903 года всех остальных затмил уже афишей управляющий цирком г-н Смирнов, решивший устроить в свою честь бенефис.

Изумленные петрозаводчане утром увидели на афишных тумбах большие печатные рекламы со следующим текстом:

Невольное стихотворение

В первый раз на мою долю

Пришлось мне вас увеселить –

И, несмотря на мою обувь,

На стеклах прыгать и плясать.

Недаром многие признали

За мной чудесный сей талант,

Со мной сравнится кто едва ли.

С почтеньем к вам,

Бенефициант.

Г-н Смирнов отплясал на битых бутылочных стеклах, но его стихотворная реклама полностью забила его же танец.

Стоит вспомнить и другого бенефицианта, основателя первого профессионального театра в Карелии Ивана Филипповича Савельева, заонежского крестьянина из д. Петры. Савельев работал машинистом сцены в одном из петербургских театров. Он был, несмотря на свою малограмотность, на редкость сметливым и предприимчивым человеком. Он с удовольствием принял предложение богатых петрозаводчан А.И. Витуша и И.Е. Поммера совместно основать театральное дело в Петрозаводске. Ему повезло. В это время в Петербурге прогорел Новый театр Л.Б. Яворской, несколько человек из труппы которого согласились уехать в Петрозаводск.

Сейчас трудно представить, что театр И. Савельева давал две премьеры каждую неделю. Естественно, что главным действующим лицом труппы был суфлер.

И, конечно же, как курьез можно было рассматривать бенефис самого И.Ф. Савельева в спектакле по пьесе А.С. Пушкина «Борис Годунов», где бенефициант вызвался играть Самозванца, до этого ни разу в жизни не выходя на сцену. От столь бессмысленного шага его отговаривала вся труппа. Бесполезно. Запахло скандалом. Зал был набит до отказа. Бенефицианта встретили смехом и свистом. Бездарность героя чувствовалась с первых секунд. Гимназисты загодя забрались на кухню и набили карманы картошкой. Только картофельный град заставил героя покинуть сцену.

Как курьез воспринимается нами и следующий бенефициант – Максим Александрович Дарский. Более ста лет назад, летом 1914 года, в нашем городе гастролировала труппа под руководством режиссера петербургского Суворинского театра Л.А. Ставского. Давали моднейшую инсценировку романа А. Вербицкой «Ключи счастья» в пяти актах с четырьмя антрактами. На афише крупными буквами значилось: «Бенефис СУФЛЕРА Максима Александровича Дарского».

И неудивительно. Все спектакли шли под суфлера.

Его превосходительство

Шел 1910 год. В стране вроде бы тихо. Но события революции 1905-1907 гг. не забылись. В Петрозаводске успешно работает первый в Карелии профессиональный театр И.Ф. Савельева, казалось бы, полностью аполитичного человека. Премьеры под суфлера идут одна за другой. Во главе труппы стоит прекрасный актер Е.А. Алашевский. Он же и ставит спектакли. В это время театры часто ставят невиннейшую трилогию В. Рышкова (хотя в ней и есть элементы сатиры): «Начало карьеры», «Карьера Наблоцкого», «Его превосходительство». Сам Е.А. Алашевский играл главную роль. Первые два спектакля странно заинтриговали зрителей. Хотя никто не мог бы объяснить, почему он просто обязан посмотреть третий спектакль трилогии. На этот третий спектакль явился весь цвет города во главе с губернатором Протасьевым. Поднялся занавес, и на сцене появился малосимпатичный герой. В зале послышались смешки, недоуменные возгласы, перешедшие в сплошной гул… Физиономия Наблоцкого, его «ужимки и прыжки» уж слишком явно напоминали петрозаводского губернатора. Разгневанный Протасьев, взмокший и побагровевший вместе со свитой, покинул зал. Пришлось дать занавес. С трудом удалось убедить губернатора продолжить спектакль. Е.А. Алашевский вышел на сцену в другом гриме. Протасьев в зал не вернулся.

Смело, товарищи, в ногу

Революционный пыл после трилогии о Наблоцком у режиссера Е.А. Алашевского не остыл. 9 января 1910 года, в день пятилетия Кровавого воскресенья, давали спектакль по пьесе А. Свирского «Белый ангел». Рецензент «Олонецких губернских новостей» писал, что «как в пьесе, так и спектакле нет ни логики, ни причинности, ни развития действия, ни мало-мальски обрисованных характеров, ни одного признака литературно-художественного творчества. Все это – бестолочь и ложь… мелодраматический и художественный хлам… Ведь можно ставить и хорошие пьесы, потому что состав труппы, хотя и жидкий, но далеко не из худших».

И тем не менее в финале спектакля произошел мощный эмоциональный взрыв. Когда актеры, изображавшие демонстрантов, запели «Смело, товарищи, в ногу», зал встал и подхватил песню. Театр неожиданно для себя стал местом революционной демонстрации.

Наутро в полиции директору театра И.Ф. Савельеву устроили выволочку, а с Е.А. Алашевским расторгли договор.